— Кто это? — прервав молчание, спросил я священника.
— Могу только предположить, что это Святой Мартин из Порреса. Из всех святых он единственный, чье фигурное изображение расписывают красками. Мартин был незаконнорожденным сыном женщины индейского племени и конкистадора. Если существует святой, покровительствующий бедным и униженным, так это он.
Неожиданно в памяти одна за другой всплыли картины моего далекого детства, проведенного в Нокбри. Ненавистные ярко-красная сутана и белого цвета стихарь прислужника, при облачении в которые меня охватывал ужас. Это происходило в те дни, когда наступала моя очередь помогать в костеле во время воскресной мессы. Я никогда не был истинно верующим. Дед мой уже в весьма преклонном возрасте стал виновником неимоверного скандала, разразившегося в нашем графстве, когда отрекся от прежней веры и примкнул к плимутским братьям. Дед тогда постоянно твердил мне, что у них он наконец-то обрел долгожданный душевный покой.
Прошло еще много времени, прежде чем я окончательно разуверился в Создателе. Всю прожитую жизнь мне приходилось сталкиваться с проявлением не доброты, а гнева, выражающегося в разгуле насилия, ненависти и неимоверной жестокости.
Не увидев в деяниях Всевышнего всепобеждающей любви, я понял, что могу обойтись и без него.
Ван Хорн бережно положил фигурку святого обратно в сундук, не торопясь закрыл крышку и поднял на меня глаза.
— Выгляжу, как при исполнении. Не так ли, Киф? — спросил он, но лицо его в этот момент было серьезным.
* * *
После Яноша я залез в ванну и около получаса пробыл в ней, плескаясь в горячей воде, от которой чуть было не поползла кожа. Закончив мыться, я обвязался полотенцем и, уступив место священнику, вернулся в комнату. Благодаря полковнику Бонилле, распорядившемуся доставить из гостиницы мои чемоданы, мне удалось переодеться во все чистое.
Я нашел Яноша сидящим за большим круглым столом в тенистой беседке в другом конце дворика. Стол буквально ломился от обилия вкусных блюд. Плоские маисовые лепешки, фриоли, гора анчоусов на огромном блюде, зеленые оливки, которые я никогда не любил, и сладкая кукуруза, обжаренная на сливочном масле, а также свежие фрукты и несколько бутылок красного вина.
Янош ел на удивление мало, а вот вино поглощал в огромных объемах и явно был расположен к разговору. Я не сильно сомневался в своих способностях убедительно изобразить из себя горнорудного эксперта или инженера, о чем и сообщил ему. Янош остался весьма доволен. Мы договорились, что он выступит в роли финансиста, отвечающего только за коммерческие аспекты нашего дела. Другими словами, он должен будет предстать на переговорах как солидный бизнесмен, внушающий доверие.
