— Это Гамаль? — встревоженно спросил он.
— Он не из тех, кто ждет у моря погоды. Чуть что — хватается за пистолет. А вы неважно выглядите. Предлагаю вам долгое морское путешествие.
Он чуть не выпрыгнул из самого себя от желания проскочить вслед за мною в дверь.
Когда мы выходили на катере из гавани, в жарком послеполуденном воздухе над дворцом поднимались черные столбы дыма. Стоя возле меня в рубке, Мейер качал головой и вздыхал.
— В каком ненадежном мире мы живем, мой друг! — А потом, будто сразу забыв о случившемся, спросил: — Это хороший катер? Мы сможем на нем добраться до Джибути?
— Запросто.
— Отлично. У меня там первоклассные связи. Мы даже можем продать катер. Будет небольшая компенсация за мои потери, а потом у меня есть маленькое дельце в Республике Сомали, и вы могли бы мне помочь.
— Что за дело?
— Две тысячи фунтов стерлингов в месяц, — спокойно ответил он.
Этого было достаточно, чтобы любому заткнуть рот. Он достал из кармана маленький кассетный магнитофон, поставил его на столик для карт и включил.
Зазвучали звуки оркестра, в которых сразу можно было узнать ностальгические нотки тридцатых годов, а певец, который вступил через несколько минут, заверил меня, что «Каждый день — счастливый день». На лице Мейера, когда он слушал, отразилась полная безмятежность.
Я спросил:
— Кто это, черт побери?
— Эл Боули, — просто ответил он. — Лучшее из всего, что было.
Так странно началась наша крепкая дружба.
* * *
Я вспоминал об этой первой встрече, когда шел к оружейному складу Мейера, на следующее утро после того, как вернулся в Англию из Греции, — благодаря любезности Фергюсона и транспортной команды Королевских военно-воздушных сил. Цель моего визита была совершенно очевидна.
Когда я открыл маленькую скрытую калитку главных ворот и вошел внутрь, голос Эла Боули таинственно прозвучал из полутьмы, чтобы сообщить мне, что «Все мое — твое».
Трудно себе представить, но на одном только складе Мейер собрал буквально все, что имело касательство к оружейному делу. Для меня всегда оставалось тайной, как мог он ладить с инспекторами пожарной службы, когда у него временами скапливалось столько взрывчатки, что ею можно было разнести в пыль половину Лондона.
— Мейер, где вы? — крикнул я, озадаченный отсутствием персонала.
Я шел по темному проходу между двумя рядами шкафов, набитых коробками с патронами 303-го калибра и зарядами для гранатометов. Дальше шла стальная лестница, которая вела на площадку наверху, там тоже были шкафы и рядами стояли старые винтовки «энфилд».
