— Что случилось? — спросил Грэйди, с недоумением глядя на нее.
Виолет поняла — ей только что удалось выделить из общей массы один конкретный отголосок.
— Ничего, — честно ответила она. И пошла на звук. Она должна была найти его источник. Может быть, ей повезет и им окажется могила Брук?
Виолет остановилась у гранитного надгробия, на котором бронзовыми буквами было выбито:
ЭДИТ БЕРНХАРД
19 июня 1932 — 2 мая 1998
Обожаемая жена и мать
Здесь, возле этого скромного памятника, хлопки и взрывы были слышны так отчетливо, что Виолет почти чувствовала серный запах петард. Она думала об этой пожилой женщине, Эдит Бернхард. Думала о том, кем она была, и как умерла, и кого оставила скорбеть о себе. Смерть Эдит явно не была естественной, с таким-то отголоском. Но что с ней произошло? Убийство? Или, может быть, женщина страдала от болезни и решилась на эвтаназию? А может быть, она покончила с собой? И остаются ли отголоски после самоубийства? Если да, то была ли Эдит носителем отголоска смерти, в которой виновата сама?
— Ты знала ее?
Виолет успела забыть о присутствии Грэйди. Но он стоял рядом и читал надпись на памятнике, заглянув ей через плечо. Виолет почему-то казалось, что этим он нарушает границы личного пространства умершей женщины.
— Нет, я просто смотрю, — ответила она и повела его прочь от могилы Эдит.
Они пошли дальше, временами Виолет останавливалась, когда какой-то отголосок выделялся из общей массы, становясь отчетливым. Почувствовав сильный запах кофе, она остановилась прочитать надпись на памятнике мужчине, умершему почти сорок лет назад. Ему тогда было всего тридцать с небольшим.
У могилы младенца, прожившего всего несколько дней и скончавшегося одиннадцать лет назад, к телу Виолет словно прикоснулось множество мягких ангельских перышек. Она с грустью подумала, что же произошло с бедным малышом, что отняло его жизнь, оставив взамен этот печальный отголосок. И двинулась дальше, погруженная в свои мысли, мрачные и горестные.
Услышав бой часов, Виолет сначала решила, что этот звук относится к реальному миру — настолько отчетливо и громко он прозвучал. Она была уверена, что где-то здесь, на кладбище, есть башня с часами. Их мелодичный звон звучал неотвязно, слишком печальный и щемящий, чтобы быть реальным. Она покосилась на Грэйди, желая понять, слышит ли он то же, что и она.
Но никаких башен с часами поблизости конечно же не было. На лице Грэйди читалось, что он ничего подобного не слышит.
