– Есть мотоцикл! – неожиданно воодушевившись, Светлана стукнула по столу кулаком. – У Лерки, одной моей знакомой. Кстати, ей тоже есть что предъявить этим сукам. Прошлой зимой шли ночью с мужем, к ним придрались какие-то пьяные уроды. Пока она бегала, звала на помощь, они его ножом, наповал… За это посадили первого попавшегося бродягу. А люди говорят, что это были отморозки какого-то Витьки Косяка.
– Ну, что ж… – поднявшись из-за стола, Нина тряхнула головой. – Начинаем действовать. Пусть у этой мрази земля загорится под ногами!
…Боря Фетр, получивший свое прозвище за пристрастие к фетровым шляпам, всласть покутив в одном из круглосуточных городских «гадючников», где в основном собиралась всевозможная шпана, поздней ночью возвращался домой. Минувшим вечером он удачно побывал в одной небедной квартире, хозяева которой на выходные укатили на дачу. «Отстегнув» положенное Косяку, свою долю Фетр решил просадить без остатка. И просадил. Как говорится, мужик сказал – мужик сделал.
Теперь нужно было найти себе на ночь какую-нибудь «вешалку» или «кошелку», чтобы вечер оказался во всех отношениях суперским. Но почему-то ни одной особы женского пола подобного формата, согласной переспать за стакан водяры, ему, как назло, не попалось. Когда Фетр был почти рядом со своим домом, именуемым в городе «воруй-хатой», поскольку здесь селились в основном пропойцы, самогонщики, скупщики краденого и тому подобная подозрительная публика, неожиданно он увидел перед собой женщину, причем чистенькую и хорошенькую.
Воспылав жаждой обладания припозднившейся, смутно чем-то знакомой красоткой, Фетр раскинул руки и пошел прямо на нее, намереваясь схватить в охапку и затащить к себе домой. Однако та проворно отпрянула назад и вновь остановилась, глядя на него. Это Фетра несколько разозлило, и он, пошатываясь, ринулся за ней, но тут… ноги зацепились за туго натянутую кем-то веревку, и Фетр по инерции полетел вперед, описав в воздухе дугу, попал точно в открытый люк теплотрассы и ухнул вниз головой в шахту двухметровой глубины. При падении его рука оказалась в железном, литом «бублике» задвижки, и сразу же послышался хруст. Одновременно он наткнулся лицом на что-то твердое, которое, безжалостно выбив ему передние зубы своим острым концом, наискось пронзило язык, разодрав его пополам, и вышло наружу, упершись в грудину.
Мучительно взвыв, Фетр сразу же потерял сознание. Он не чувствовал, как его из ямы доставали какие-то люди, как медики везли его в машине «Скорой помощи», на ходу констатируя открытый перелом предплечья и тяжкую травму рта и всей нижней челюсти, по сути, едва не вырванной ломом, который кто-то случайно забыл в шахте. Через сутки, придя в себя в больничной палате, Фетр вдруг вспомнил ночную красавицу, показавшуюся ему чем-то знакомой. И в памяти тут же всплыла зимняя улица, какой-то парень, отбивающийся от их пьяной кодлы, он сам с окровавленным ножом в руке, и женщина, отчаянно зовущая на помощь…
