– Господин Наследи, вы не собираетесь меня соблазнять? – картинно удивилась Мадам Невзрачность (ни один театр никогда бы не взял ее на работу; разве что полы подметать).
– А вы напрашиваетесь?
Диалог перестал забавлять. В моей груди назревала нервозность. Да кто она такая, чтобы так ко мне обращаться?
Ну да, ну да. Если бы ко мне подплыла красивая девушка, обладающая симпатичным задком и прочими прелестями, я бы растекся перед ней, как эльфийское масло под лампой. Но, увы, незнакомка не блистала ни фасадом, ни тылом, ни профилем.
– Позвольте поговорить с вами наедине, – предложила собеседница, многозначительно глядя то на меня, то на графа. – У меня есть для вас очень важное сообщение.
– Хочу в сортир! – вдруг отозвался дра’Амор. – Пи-пи-пи-пи!
Я поморщился и подхватил девицу под руку. Взглядом приказал матросам, чтобы отвели посла в указанное место.
– Как вас зовут? – спросил я незнакомку, когда мы вышли на благоухающий йодом морской воздух.
– Разве это важно? – хихикнула овечка, прижимаясь всем телом ко мне.
Мой локоть уперся в твердые ребра собеседницы. Меня передернуло.
– Что у вас за сообщение?
– Давайте прогуляемся. За нами могут следить.
– Дурацкие игры в шпионов, – пробормотал я.
Девица повела меня на нижнюю палубу. Я терзался в догадках. Что может поведать эта странная дама? Неужели какие-то подробности убийства Длинного?
Длинный!
Я едва не вскричал, внезапно вспомнив короткий диалог со старушкой. Она рассказывала, что в банде, к которой принадлежали Гопис, Бримуль и Хруст, также числились овцоборотни! То есть девушки-овцы и инфантильные пареньки той же породы, не так уж и часто встречающейся в Валибуре.
Зачем девица подошла ко мне в ресторане? Судя по заинтересованному взгляду, она явно знала не только меня, но и графа.
Грязная подстилка демонов!
Мне удалось не выдать свою догадку. Я только скрипнул зубами, сделав вид, что оступился на покачивающейся палубе.
– И не думал, что на море бывает так холодно. – Мои плечи проделали неуверенное движение. Лично я придавал ему значение – «поежиться». Поняла ли девица, меня не интересовало.
– Да что вы, Ходжа, – удивилась овечка, не сводя с меня странного – очень странного! – взгляда. – Посмотрите – оба солнца полыхают как сумасшедшие. У вас на лбу испарина, а вы говорите – холодно.
– Морская болезнь, – пробормотал я, как можно более деликатно выскальзывая из цепких пальчиков девицы. – Прошу меня простить, извинить и миловать. Подождите здесь две минутки. А я сбегаю в каюту и приоденусь в плащ.
