По меньшей мере трёх альтамирских зубров называют лежащими — ноги у них подобраны под туловище, а головы низко опущены. Некоторые специалисты придерживаются мнения, что зубры эти умирают и уже не в силах держаться на ногах. Но большинство считает, что они спят или же вот-вот должны принести телёнка».
Живопись Альтамиры была открыта в 1879 году и считалась подделкой. И это не удивительно, по выразительности, экспрессии, реализму она опережала существовавшую в то время живопись. До сих пор совершенно непонятно, как можно сделать такие рисунки, где это можно подсмотреть в природе? Если вооружить всех археологов современной фототехникой и отправить их на фотоохоту, на природе таких снимков они сделать не смогут. Об этом говорит весь опыт современной фотографии — снимки такого типа можно сделать только в зоопарке, где животное привыкло к человеку. Короче говоря в этих пещерных «картинных галереях» в основном изображены «домашние животные» Матриархата. Естественно они не были домашними в европейском смысле этого слова и европейцами рассматривались бы как дикие. Считали же европейцы стада бизонов Северной Америки дикими, ничьими, тогда как у индейцев на этот счёт бытовало совсем другое мнение. Можно точно также, неожиданно открыв Чукотку, полагать, что пасущиеся там стада северных оленей — дикие, поскольку их не загоняют в хлев, не навешивают им на шеи колокольчики, нигде не видно пастуха с длинным кнутом, пастушьим рожком и голодными волкодавами.
Чего-то мы не понимаем в жизни кроманьонца или прикидываемся, что не понимаем, мол недоступно это нашему пониманию. Возьмём к примеру проблему обеспечения мясом в зимнее время. Похолодало, выпал снег, стада откочевали туда, где теплее, на этот случай целесообразно воспользоваться каким-нибудь методом консервирования мяса. Я бы в тех условиях стал разводить пещерных медведей. Зверь крупный, мясо вкусное, сам себя кормит всё лето, а зимой возвращается в родную пещеру, где спит до весны со своими братьями, сёстрами, папами, мамами. Надо только покурить перед пещерой «медвежьей наркотой», чтобы они все покрепче заснули; зайти, выбрать нужную тушу, привязать её к шесту, принести и разделать по строгому ритуала, чтобы ни он сам, ни его родственники не обиделись. Фантазия, да? А похоже, что так оно и было.
«Самым знаменитым примером охотничьей магии неандертальцев остаётся культ медведя, открытый немецким археологом Эмилем Бехлером в пещере Драхенлох, в которой он вёл раскопки с 1917 по 1923 год. Эта пещера расположена в Швейцарских Альпах на высоте без малого двух с половиной тысяч метров, уходит глубоко в недра горы, Передняя её часть, очевидно, иногда служила неандертальцам временным жилищем. Много дальше от входа Бехлер нашёл сложенный из камней кубический «ларь» с гранями равными примерно метру. Сверху он был закрыт большим плоским камнем. Внутри лежало семь медвежьих черепов, повёрнутых мордами ко входу в пещеру. Исследуя пещеру дальше, Бехлер обнаружил в нишах по стенам ещё шесть черепов. Рядом с некоторыми лежали кости конечностей, однако выяснилось, что они не во всех случаях были костями того же медведя, что и череп. Одна такая кость была засунута под скуловую дугу — совершенно очевидно, что сделать это мог только человек. Находка в Драхенлохе оказалась не единственной. В Регурдю на юге Франции прямоугольная яма, прикрытая каменной плитой весом почти в тонну, хранила кости более двадцати медведей. Предметом этого культа был вымерший теперь вид Ursus Spelacous, так называемый пещерный медведь — могучий зверь с широкой грудью, который был массивнее гризли и имел в длину от кончика носа до хвоста почти три метра. Быстрый и сильный пещерный медведь вёл себя куда менее предсказуемо, чем любое стадное травоядное. Приспособившись к суровым условиям ледниковой эпохи, он зимовал в пещерах, а с наступлением тёплых месяцев бродил по крутым склонам густо поросших лесами европейских гор».
