– Но я все-таки никого не убивал, не преувеличивай.
– Я не говорю, что убивал. Но ты помогал мне. И еще тогда, когда деньги на рынке украли – но ты точно помнишь…
Алекс прервал ее:
– Ты будешь сейчас вспоминать все случаи, когда я тебе помогал? Ты звонила, и я мчался. Тебя обижали – я мчался. Ты плакала – я скупал все платки и вез тебе. Я бросал все и всегда. Я летел самолетами, поездами, машинами, попутками и даже однажды угнал асфальтоукладочный каток.
– То-то я тебя ждала так долго!
Они оба по-доброму рассмеялись – сдержанно, так, как смеются несчастливые люди. Но от души. Марго, морщась, выбросила недокуренную сигарету.
– Ты был для меня опорой. Настоящей опорой всегда, особенно – в год нашей совместной жизни. Знаешь, что происходит с человеком, который лишается опоры? Он падает, дорогой мой. С большой высоты он падает очень больно. И я тогда упала с той недосягаемой высоты, на которую ты меня вознес. Жить самостоятельно я не умела, я никогда не жила без тебя. Поэтому я продолжала жить с тобой – мысленно. Каждый раз, когда что-то случалось, я рыдала в подушку, давясь словами любви, упреками в твой адрес. Мне казалось, что будь ты рядом – этого не случилось бы. Ничего плохого со мной бы не случилось. Поэтому отчасти я обвиняла тебя во всех своих бедах – больших и маленьких. Ты хотя бы понимаешь это?
Алекс молчал, разглядывая зачем-то свои руки. Через минуту молчания он начал полировать ребром ладони поверхность своей машины, затем перешел к отрыванию пуговицы на рубашке.
Марго завелась:
– Не было ни одного дня, чтобы я не обращалась к тебе! И ни одной ночи, в которую я не умоляла бы тебя вернуться – ни одной!
– Я же вернулся, детка…
– Какая я тебе детка, что ты мелешь! Когда я была твоей деткой, ты изменял мне со всеми моими подругами, причем в моем же доме. Ты врал мне, ты пропадал на сутки, запирая меня в доме, ты…
– Еще вспомни, как я раздавил спьяну твою помаду… – перебил Алекс. – И не возражай мне! Я мужчина, в конце концов! У меня были свои ночи без сна. И без тебя. Так было нужно, поверь, так было нужно для твоей же безопасности, для тебя. Думаешь, мне было без тебя легко? Может, ты думаешь, что я прохлаждался под чужим одеялом?
Марго хотела было подтвердить, что да, мол, не сомневалась – так и было, но что-то в его лихорадочно блестевших глазах остановило ее, удержало от ехидной реплики. Алекс глубоко вобрал в легкие воздуха, чуть закашлялся и, отдышавшись, продолжил:
