Куда он мог скрыться?
Следов не было и не могло быть: улица мощена, да и многочисленные прохожие совершенно уничтожили бы их…
Трудность не привела в отчаяние сыщика — именно эти препятствия и заставляли его напрягать всю силу ума! Несмотря, что на нем роскошный костюм, Коннер, опустился на колени и, с помощью электрического фонаря, начал исследовать тротуар, на протяжении около 20 метров. Нелегкая это была работа, но сыщик не отчаивался! Он знал, что преступник был ранен, что унять кровь так скоро он не мог и на этом построил свой расчет. Должна же была капать кровь на камни тротуара!
Около получаса продолжалось исследование и, наконец, труды знаменитого сыщика увенчались успехом! Идя шаг за шагом, Коннер проследил весь путь беглеца: Говард обогнул отель и вышел на Викторию-стрит.
В улице, примыкавшей к отелю, Виктория Рид, взад и вперед сновали пешеходы, с треском и грохотом проезжали омнибусы словом, улица жила и ночью!
Здесь делу много помогали большие электрические фонари и при свете их Коннер уверенно шел вперед… Положительно, рана Говарда была спасительной для сыщика. Не будь ее — след преступника был бы потерян! Положим, разглядеть темные, почти микроскопические капли, на сером граните мостовой, могли только соколиные глаза Пата и другой, на его месте, давно бы сбился со следа. Но… вот, прекратились и они: по всей вероятности, Говард успел завязать руку.
В раздумье стоял Коннер посреди улицы… Ограда отеля здесь кончалась и начинался лабиринт улиц, погруженных во мрак. Только окна ресторана, находившегося напротив, ярко светились.
У сыщика, как молния, промелькнула мысль: почему Говард, старавшийся скрыться и не обращавший внимания на поранение, вдруг вспомнил о нем? Очевидно, потому, что решил направиться в такое место, где этого поранения не должны были видеть!..
— В ресторан! — сообразил Коннер и быстро перешел улицу.
Швейцар, в расшитой золотом ливрее, распахнул перед посетителем дверь и, в знак почтения, склонил перед ним булаву.
Как только сыщик вошел в залу, взоры всех, сидевших за столиками, обратились в его сторону. Послышался сдерживаемый смех, посыпались шуточные замечания. Дело в том, что платье Коннера, от ползанья на коленях, было в грязи и, конечно, обращало на себя всеобщее внимание.
Ресторан был одним из лучших во всем Лондоне. Из главной залы шел длинный коридор, по сторонам которого были двери в отдельные кабинеты. Лепные потолки, художественные украшения по стенам, картины первоклассных мастеров — все говорило о роскоши, об изысканном вкусе. На столиках перед посетителями, в толстых граненых бокалах искрились дорогие вина.
