— Отпустите!
Федор разжал руки.
— Все. Больше не держу.
Голос его сделался злым. Арина спрыгнула, неловко, подвернув лодыжку и зашипев от боли.
— Можно взглянуть?
Она покачала головой и попыталась шагнуть. Раз, другой. Стало как будто легче.
— Все в порядке.
— В самом деле?
— Да.
Заявила она, не глядя на причину своего несчастья. Он недоверчиво хмыкнул и встал из кресла.
— Можете орать.
Сгреб девушку в охапку, ничего нежного не было в этом, и понес прочь.
— Куда?
Жалобно пропищала Агина.
— К доктору, если он еще жив после рок-н-ролла.
Обошли практически полдома, прежде чем наткнулись на зимний сад, из-за стеклянных дверей которого доносились нестройные голоса. Алена и Саша неслаженно, но душевно тянули древний хит из репертуара «Воскресения» про музыканта, повесившего свой сюртук на спинку стула.
— И УШЕЛ, НЕ ПОПРОЩАВЩИСЬ, ПОЗАБЫВ НЕМОЙ ФУТЛЯР, ВИДНО БЫЛ СТАРИК ИЗРЯДНО ПЬЯН…
— Вот и я пьян.
Грустно вздохнул Федор.
— А МЕЛОДИЯ ОСТАЛАСЬ, ВЕТЕРКОМ В ЛИСТВЕ…
— Яркой зеленой листве цвета ваших глаз, Рина.
— СРЕДИ ЛЮДСКОГО ШУМА ЕЛЕ УЛОВИМА…
— Меня поймали легко.
— Никто вас не ловил!
Сердито возмутилась хромая добыча столичного развратника.
— О НЕСЧАСТНЫХ И СЧАСТЛИВЫХ…
— Это о нас с Вами.
«Точно» — подумала Арина и благоразумно промолчала.
— О ДОБРЕ И ЗЛЕ. О ЛЮТОЙ НЕНАВИСТИ И СВЯТОЙ ЛЮБВИ…
— Вечные вопросы. Но о любви я не говорил, так? И не скажу.
— Никто и не просил!
На всякий случай возразила девушка.
— ЧТО ТВОРИЛОСЬ, ЧТО ТВОРИТСЯ НА ТВОЕЙ ЗЕМЛЕ…
— Боже, что со мной творится! Задушу вас, маленькая мерзавка!
— ВСЕ В ЭТОЙ МУЗЫКЕ, ТЫ ТОЛЬКО УЛОВИ…
— Федор…
Он дернулся. И прижал ее к себе крепче.
— Да?
Столько всего промелькнуло в его коротком «да?». Столько обещающего, сумасшедшего, чудесного и заманчивого.
— Лодыжка уже совершенно не болит. Отпустите меня.
Вместо ответа он тряхнул бедняжку свирепо, перебросил через плечо, вполне ощутимо шлепнул по попе и ворвался в оранжерею вместе с последними аккордами. На гитаре, как выяснилось, играла Марина. Остальные сидели вокруг, на полу, (хотя поблизости стояли диванчики и скамьи) и выглядели весьма довольными жизнью. Идиллическую картину нарушило появление несладкой парочки.
— Вот, Вася осмотрите ее лодыжку. Немедленно. И если Арина врет, я ее первый выпорю!
— Я не просила меня нести к врачу, не так уж сильно и болит!
— Она шипела как ошпаренная кошка и прыгала на одной ноге.
— Где?
— Когда?
— Что случилось?
— Я упала.
Пробормотала краснеющая девушка. Все смотрели на нее и ждали более подробных объяснений. Вмешался невозмутимый Федор.
