Он втащил ее в подвал, закрыл за собой дверь, расстелил чистую простыню. Теперь эта гордая, сильная, самоуверенная женщина была в полной его власти. От удовольствия он даже тихо заскулил. Раздевать ее оказалось настоящим наслаждением: она носила дорогое белье – сказывался статус ее супруга и отца – и была в нем безумно хороша. Вениамин даже не стал ее связывать, иначе эта картинка могла оказаться скомканной. Он разделся сам и улегся рядом с ней. Протянул руку и погладил ее по плечу. Она все еще не открывала своих светло-зеленых прекрасных глаз. Было приятно трогать ее прохладное тело, ее небольшую грудь.
Так все просто, подумал он. Даже если ты супруга вице-губернатора или самого губернатора. Достаточно немного внимания, немного забавных шуток, несколько заумных фраз, чтобы произвести должное впечатление – и женщина с таким социальным статусом оказывается в твоей полной власти. Он дотронулся до ее плеча. Разве могла она подумать еще сегодня утром, что окажется в этом подвале, на полу рядом с чужим для нее человеком? Он усмехнулся. Как это у Булгакова? Страшно даже не то, что человек смертен. Страшно то, что он внезапно смертен, и никто не знает, что будет с ним через минуту или сегодня вечером. Кажется, похоже. Он снова посмотрел на нее – без очков она казалась еще моложе, – достал пузырек с нашатырным спиртом, поднес его к лицу. Ксения чихнула, пошевелила рукой и открыла глаза.
Он лежал рядом. Голый. Она чуть приподняла голову, убедилась, что лежит раздетая, и спокойно опустила ее. Он даже удивился. Неужели она была готова к подобному варианту?
– Вы мне снитесь? – нерешительно спросила Ксения.
Он использовал слишком много хлороформа, подумал Вениамин, поэтому она сейчас словно в прострации.
– Да, – ответил он, – мы оба во сне.
– Я не узнаю этого места, – улыбнулась она, – и вас тоже не узнаю.
– Мы познакомились в Москве в прошлом году, – негромко произнес он.
– Это я помню, – ответила Ксения, снова закрывая глаза. – Только не понимаю, почему так себя чувствую. Кружится голова.
У праведников есть право на легкую смерть, думал Вениамин, она даже не испугалась. Неужели снова ничего не получится? Он дотронулся до ее тела. Она улыбнулась, словно ей было приятно это прикосновение. Тогда он наконец решился и торопливо переместился прямо на нее. Ксения снова открыла глаза – на этот раз они были более осмысленные.
– Вы меня напоили? – спросила она, чувствуя тяжесть его тела.
Он всегда тщательно чистил зубы и проверял свое дыхание. Почему-то даже в такие моменты ему хотелось быть лучше и чище, чем на самом деле. Или это тоже своеобразное проявление его комплексов? Ему хотелось нравиться даже тем, кого он избирал в качестве своих потенциальных жертв.
