Лариса села. Лебедев резко обернулся, смерил Виктора Сергеевича злым взглядом, хотел что-то сказать, но Лариса поспешно произнесла:
— До свидания, Юрий Васильевич! Я вам позвоню.
Лебедев мрачно хмыкнул и вышел. Майя, так и не поняв, что произошло, тоже выбежала.
— Кто это был? — спросил Агеев, когда они с Ларисой снова остались один на один.
— Тренер дочери… По плаванию… Он столько делает для Майечки! — быстро заговорила хозяйка. — Майечка больна… Бронхиальная астма… Какими только лекарствами её не лечили! Вывозили в горы, к морю. Все впустую! Вот решили попробовать плавание…
— Помогает? — спросил Виктор Сергеевич.
— Стало лучше. Это, конечно, не радикальное лечение, но легкие укрепляет, — ответила Лариса.
Виктор Сергеевич хотел было спросить, почему у тренера дочери имеется и ключ от квартиры, но передумал.
Спросила на этот раз Лариса:
— Вы все-таки объясните мне наконец, зачем этот допрос?
— Объясню, Лариса Клементьевна, — строго сказал Агеев. — Умерли два человека. Как говорится, ни за что ни про что…
— Лева?! — У Ларисы от ужаса расширились глаза.
— Понимаете, — жестко продолжал Агеев, — убиты два прекрасных человека! Осталось четверо сирот, вдова и убитая горем мать!..
— Как убили?.. — Лещенко не сводила со следователя застывшего взгляда.
— Ядом. Который был в бутылке с горилкой. Да, да, в той самой, что ваш муж взял с собой в дорогу.
Лариса вцепилась побелевшими руками в боковую спинку дивана.
— А Лева?.. Лева… — прошептала она.
— К счастью, жив, — ответил Агеев. Он стал говорить об Иванове и Вачнадзе, о горе, которое принесла их смерть родным и близким.
— Зачем вы мне рассказываете об этом? — перебила следователя Лариса.
3-зачем?
От потрясения она стала заикаться.
— А затем, что хочу выяснить, как в горилку попал цианистый калий, ответил следователь.
— Откуда я могу знать! — неожиданно успокоившись, зло произнесла Лариса.
— Давайте рассмотрим факты, Лариса Клементьевна, — продолжал Агеев. — Вот вы уверяли меня, что боретесь с дурной привычкой мужа. Не хотите, чтобы он выпивал. Так?
— Ну…
— А сами покупаете ему в дорогу горилку… Где же логика?
— Я ведь объяснила! Неужели не понятно? — пристукнула кулачком по кушетке хозяйка.
— Но вы же знаете, Лев Митрофанович мог запить! Мало того что он сам взял бутылку, так ещё вы дали ему… Вам ведь известно: стоит ему только начать… А это значит — горит санаторий. Выгнали бы за милую душу да ещё на работу сообщили… Так?
Лариса молчала. Долго и мрачно. Смотрела в пол.
