— Кадет проклятый! Убирайся к своим поэтам! — проводила Наталья криком в форточку.
— Ищи себе в другом месте «кабинет»! Дуру нашел…
Спорить не стал. Потащился с чемоданом по морозу на старую почту. Там работал электромонтёром Борис Душечкин, колымский поэт. Он пристроил меня в радиомастерской на первое время.
Неделю спал на снятых с петель дверях, пока отыскался свободный угол в коммунальных службах посёлка. Письмо от Союза писателей с просьбой выделить мне «отдельное жильё», как «члену Союза писателей», в райисполкоме имелось.
Таким образом, мой уход из семьи — на три года до завершения учёбы в Литинституте, во многом определил мою дальнейшую творческую судьбу. У меня не осталось выбора. Только писать. Другой работы не имелось…
В эту «оружейку» и захаживал второй секретарь райкома партии Виктор Петрович Совков. Грехи замаливал.
После «отмены» Съездом народных депутатов СССР в Конституции «5-го пункта» — о роли партии — «руководящей и направляющей». Райком партии в Оймяконском районе скоро ликвидировался. На последнюю партконференцию, проходившую в Усть-Нере, делегаты меня не пустили. Я не состоял в компартии, пришёл как литератор, чтобы «зафиксировать историю».
Совков грубовато упрекнул:
— Есть и без тебя кому историю писать.
Среди «делегатов» много с приисков. Лишь Клеймёнов душевно поздоровался за руку. Хотя и мало знакомы. Остальные с опаской огибали холл, где стоял у высокого окна и ждал решения: «пустят или не пустят»?
Делегаты партконференции района проголосовали: «не пущать».
В артель «Мир» Совков и я пришли к Клеймёнову в один год. Совков — главным инженером. Я?
Батя сказал так:
— Занимайся своим делом. Мы не бедные. Одного писателя прокормим.
Я упёрся. Просился «учеником» на бульдозер «Т-330» Челябинского завода.
— Учиться надо в Алдане. Зачем тебе это надо? — кисло отмахнулся Батя.
— На тракторах — электроника, — гнул упрямо свою линию.
Клеймёнов хорошо подумал. Скоротечные решения не в его духе. На бульдозерах японского и челябинского производства работали мужики с десятилетним стажем; постоянные кадры артели. Доверить дорогую технику мне, казалось, безумием. Но Клеймёнов потому и Батя, что понимал суть человека. Мотив настоящего старателя.
— Хорошо. Надеюсь, трактором управлять научишься, — согласился.
Совков упёрся:
— Голову снимет технадзор. Выбирай любую работу — слова не скажу. К технике — не допущу.
Клеймёнов развел руками.
— Петровича ещё могу уговорить. А вот Технадзор — бессилен. Иди, не морочь себе и нам голову. У тебя есть работа — пиши.
