Мужчина… Почему именно этот? Любишь литераторов?
— Просто интересно, что это за роман?
— Бухгалтер, он и есть бухгалтер, — брезгливо отозвался ван Чех, — Вот Виктор, человек искусства, то и было видно сразу, что он от искусства, глубина, художественность, трагизм. А этот… простой любитель, обыватель, клоп.
— Паук? — осадила я.
Ван Чех поджал губы.
— Я имел ввиду литературу, что он пишет. Точнее даже фантазирует. Ты не дочитала, видимо, у него графомания сочетается в старном виде с фобией. Он боится замарать бумагу. Чистой бумаги он не боится, а писать боится. Это произошло после того, как он поставил свою подпись под заведомо фальшивым бланком. Переклинило, — резюмировал ван Чех, — впрочем, я немного покопался в его биографии, он всегда имел вкус к художественному вымыслу, даже к фантастическому. Его отчеты… м-м-м-м, — сладко покачал головой доктор, — что это были за отчеты. Сплошная фантастика.
— Если бы не вы его бы посадили? — уточнила я.
— Натурально, — кивнул доктор, — хватит сидеть. Идем знакомиться. Начнем снизу.
— Снизу?
— Они на разных этажах.
За первой дверью скрывалось зрелище не для слабонервных: "Ты в дурке, детка!" напомнила я себе, сыграв в доктора ван Чеха. В помещении царил первозданный хаос. Откуда-то белым вихрем вылетела какая-то женщина и вцепилась в ван Чеха.
— Где он?
— Кто он? — каменным голосом спросил ван Чех, я билась об заклад, что в тот момент он был холоден и тверд, как памятник самому себе.
— Мой мальчик?
— У тебя была девочка!
— Мальчик. Не пори чушь.
Ледяной тон заставил больную отпустть доктора. Она отсторонилась и тут заметила меня. Глаза ее так резко изменились, что меня потянуло прикрыться каменным доктором только бы избежать контакта. Девушка была хороша собой, светлые волосы были забраны в аккуратный хвост, из которого выбились несколько прядок. Голубые глаза из отчаянных сделались удивленными и радостными. В них не было и капли безумия, как понимала тогда его я.
Черты лица казались приятными, лицо приметное, ее трудно перепутать с кем-то другим. Впоследствии я подумала, что в полном смысле слова "красавицей" она не была.
— Арлин, — охнула она и потянула ко мне руки.
Инстинктивно я надавала ей по рукам.
— Я — Брижит, студентка, я буду наблюдать за вами, под руководством докотра ван Чеха.
Блондинка посмотрела на меня исподлобья, обижено потирая ушибленные руки.
— Маус, ты бы прибралась что ли? — прошел в палату доктор.
— Мы играли в прятки, и я не могу найти его.
