— Сколько лет мы не виделись?
— Много, Захар…
— Да-а, — протянул он. — Золотое было время. Молодость.
За окном кружились в хороводе березы. В вагоне стало светлее от их белоствольной чистоты.
Захар Петрович вдруг представил себя застенчивым подростком с охапкой сирени в руках, сорванной тайком в заброшенном монастырском саду, с волнением поджидающим молоденькую медсестру городской больницы.
Это было в Дубровске. Больше двадцати пяти лет назад. А тот несмелый паренек в застиранных штанах и драных ботинках — он, Захар Измайлов, студент лесного техникума.
Их свидания назначались в березовой роще на окраине города…
— Похоже на рощу за монастырем… — сказала Марина, глядя в окно вагона.
Выходит, она вспоминала о том же.
Поезд сбавил скорость, приближаясь к станции.
— Ну, я пойду в купе. — Марина снова опасливо оглянулась. — А то увидят, что мы шушукаемся. И вообще, Захар, зачем кому-то знать, что мы знакомы?..
— А что в этом такого?
— Пусть не знают… Так лучше и для тебя, да, пожалуй, и для меня. Договорились?
Он кивнул.
«С чего она так печется о моей репутации? — подумал Захар Петрович. А с другой стороны, может, она и права. В Зорянске, как повсюду, любят почесать языки на чужой счет».
На остановке Измайлов вышел из вагона. У крошечного здания вокзала несколько старух предлагали пассажирам зелень и жареные семечки.
Захар Петрович прошелся по перрону, размышляя о неожиданной встрече. Четверть века — срок большой. Как прожила его Марина? Удалась ли жизнь? Судя по морщинкам, скорее всего — не баловала. Особенного волнения Захар Петрович не испытывал. Но что-то все же шевельнулось в душе. Словно полыхнула далекая зарница. Отголоски прежних клятв, прежних обид и переживаний. А ведь было время, когда он страдал, не находя себе места. Едва не сбежал в самоволку, не думая о том, что может загреметь на гауптвахту. Хорошо, вразумил и остановил его Борька Межерицкий…
— Поднимайтесь в вагон, товарищ прокурор, скоро тронемся, предупредительно уведомил проводник, лузгая семечки из бумажного кулька.
— Спасибо, — поблагодарил Измайлов, стараясь припомнить, где он его видел.
«Наверное, был у меня на приеме или встречались на судебном процессе», — подумал Захар Петрович и тут же констатировал: да, он на виду, и предосторожность Марины имеет под собой почву. Хотя сам Измайлов не понимал, что можно усмотреть плохого в беседе двух когда-то очень близких людей…
В купе заглянул проводник:
— Прошу закрыть окно. Гроза впереди.
