Когда истекли заказанные три минуты, я вдруг обнаружил, что ничего не узнал. И сам не рассказал ничего.
А что я мог рассказать Алешке? Так, отделался общими словами. Главное, надо было услышать родной голос. Стало легче, радостное ощущение, что мы говорили, словно побывали рядом, немного растворило тяжесть от событий прошедших суток.
Пожалуй, впервые за весь день я по-настоящему ощутил голод!
На первом этаже помещался ресторан. Тоже «Маныч». Пять столиков. Развесистый фикус с глянцевитыми листьями.
Один из столиков занимала компания молодежи, спокойной, негромко переговаривающейся, словно боящейся нарушить пустынность и тишину зала.
За другим столом сидела женщина спиной к входной двери. Устраиваться еще за один столик мне показалось неудобным. И я направился к одинокой посетительнице, вежливо спросив:
— Разрешите?
— Да, конечно. — Это была Юрлова.
Я уставился в незатейливое меню, досадуя — получилось, будто я нарочно искал с ней встречи. И пересаживаться неприлично. Но по ее поведению я скоро понял, что она вовсе об этом не думала.
И разговор получился у нас непринужденный. Я спросил:
— Что это у вас такое меланхолическое настроение? Она усмехнулась:
— Вас тоже нельзя назвать очень веселым… Неприятности по службе?
Что уж врать?
— В этом роде…
Когда мне принесли котлеты и чай, я уже знал, что ее зовут Соня.
Наверное, и ей и мне надо было излить кому-то душу…
— Что вы думаете делать? Будете подавать в суд? — спросил я. Она отрицательно покачала головой. — А как же?
— Будет, как было… — Юрлова достала из своей щегольской сумочки пачку дорогих сигарет, иностранную зажигалку. — Хорошо, что вы сели ко мне. Страшно хотелось затянуться, а одной неудобно. Вы курите?
— Нет.
— Редкое явление. — Она жадно затянулась. — Думаете небось, дотошная бабенка, из-за десяти рублей в месяц тащилась в такую даль…
— Нет, скажу честно, не думаю. Не до этого.
— А вы знаете, что меня остановило? Вернее, окончательно убедило, что ничего не надо предпринимать?
— Не знаю.
— Вы.
Я уставился на нее.
— Да. У вас было такое лицо… Как бы это объяснить? Ну словно я обращаюсь по какому-то ничтожному случаю к человеку, у которого случилось большое несчастье, Простите за сравнение. Я надеюсь, что это не так?
Я вздохнул.
— Нет…
— Я не специально здесь. Была в Ростове. На соревнованиях. Ну и выкроила пару дней. Я тренер по баскетболу. Когда-то сама играла. Вот хотела съездить в Бахмачеевскую. Пожалуй, незачем…
— Вы теперь замужем? Она улыбнулась:
