– Какую Наташу?
– Здравствуйте! – в сердцах воскликнул Егор. – Ты в своем репертуаре.
– А, ну-ну... – хмыкнул Илья.
– Видел, высотный дом на углу Кировской и Новомосковской строился для научных работников? Его сдали досрочно, мы материал о бригаде делали. Так вот, Наташа там квартиру получила. В подъезде столкнулись.
– Планировка удачная?
– Ты бы хоть спросил: как она!
– Ну, как она?
– Илька, я обалдел! Сказка Шехерезады. Глазищи, ноги, талия – черт знает, что такое! Магическое перевоплощение! Постой, я сигарету возьму, эта проклятая штука все время гаснет.
Илья положил телефонную трубку на грудь, зевнул и вытянул ноги. Из кухни вышла бабка, накрыла внука пледом, положила рядом два яблока. Илья поймал ее пухлую морщинистую руку со свекольными от готовки борща пальцами и поцеловал.
– Бабань, ты меня любишь? – сиротливым шепотом спросил он. – Ведь правда, я тебе небезразличен, бабаня?
Бабка растрогалась, поцеловала внука в голову. – Ба, а правда, я – видный мужчина?
– Ты или говори, или трубку повесь! – прикрикнула мать. Она уже написала планы на понедельник и сейчас сидела в кресле, читала газеты и выписывала основные события – после уроков она проводила политинформацию в своем десятом выпускном.
– Алло, – Илья жевал яблоко, – очевидное-невероятное: талия, ноги, грудь – дальше?
– Тьфу! – сказала мать.
– Да? Ты бы сам видел ее, – отозвался Егор. – Замужем, двое пацанов, кажется, но главное – главное, диссертацию по статистике защитила, ведущий специалист какого-то института, она говорила какого, я тут же забыл.
– Молоток баба... – похвалил Илья. – В ней всегда эта жилка билась – целеустремиться в конец железнодорожного полотна.
– Но похорошела – фантастика!
– Ты не захлебнись, Егор! – хмыкнул Илья. – Что, Ира у тещи?
– Змей, если б я знал, что ты так равнодушен, я бы отбил ее у тебя десять лет назад. Она ж мне нравилась, знаешь?
– Ну, ты всегда был задним умом крепок. Вообще, заскочил бы когда-нибудь.
– Зови, зови, – негромко подсказала бабаня. – Я «наполеона» испеку...
– Вот, бабаня обещает ради тебя полководца сварганить, – сказал Илья. – Приходи. С Ирой, с мальчишками, Ну, будь...
Он положил трубку, неторопливо, не отрывая взгляд от экрана, взял второе яблоко, надкусил.
– Что Гоша говорит? – спросила мать. Илья помолчал, прожевывая кусок.
– У Матвейки зуб прорезался, – наконец сказал он.
* * *
На воскресенье была запланирована Ляля. И пустая квартира. Вернее, Ляля в пустой квартире, которая принадлежала приятелю двоюродного брата жены Егора. Приятель время от времени уезжал в длительные командировки, парнем был холостым, свойским и непринужденным, и просил только, чтобы после себя не оставляли грязной посуды, пустых бутылок и разверзтой постели.
