Дрожащими пальцами она настучала сообщение Сержу: «Пройди по этой ссылке и заткнись наконец навсегда!» Потом выключила компьютер. После прошла в родительскую спальню и достала из аптечки коробку с лекарствами, выставила перед собой кучу коробочек и баночек и задумалась. Если все смешать и выпить, то не факт, что все хорошо кончится. Она както читала в молодежном журнале, что отравление необязательно приводит к летальному исходу. Вопервых, можно выжить, но при этом изуродовать себе слизистую оболочку желудка так, что на всю жизнь останешься инвалидом, а питаться станешь только физраствором, который будут вливать через трубочку, вживленную в желудок. И потом… это только в кино отравившиеся лежат такие красивые, бледные, с потусторонними лицами. На самом деле они все измазаны рвотными и прочими выделившимися массами, потому что организм так просто не сдается и отторгает отраву.
Про перерезанные вены на запястьях она тоже читала. Этот способ ухода из жизни также имеет мало общего с тем, что показывают в сериалах. Яркая алая вода, а в ней прекрасная юная дева? Ничего подобного! Мерзкий, отвратительный труп в грязнобурой жиже! Даже сочувствия не вызовет, одно омерзение!
Стоп! А что ей, Вере, надо? Неужели сочувствие? Да от кого? Кто ей посочувствуетто? Все только обрадуются! Хотя… нет! Группе «Мы ненавидим Веру Филимонову!» больше некого будет ненавидеть! Ну, еще пару недель после ее смерти они, конечно, просуществуют, чтобы посмаковать результаты своей неутомимой деятельности, а потом им придется закрыться. Бедолаги! И чем же тогда займутся? Впрочем, какое ей дело, чем они займутся! Хоть чем! Но ради того, чтобы выбить почву у них изпод ног, она готова на все! Смерть так смерть! Вы этого хотите?!! Вы это получите! Она непременно придумает какойнибудь способ, чтобы уж наверняка… чтобы не жить потом всем противной инвалидкой! И плевать, как она будет выглядеть при этом! Пусть ее труп будет самым отвратительным в мире! Она себя все равно уже не увидит! Родителей, конечно, жалко, но… они еще нестарые люди, заведут себе другую дочку… или сына…
Вера смахнула выкатившуюся из глаза слезу, загнала другие поглубже и вытащила из берестяной шкатулки две тысячи рублей, которые ей подарили на день рождения. Пожалуй, перед смертью надо их потратить. Они же ее собственные! Чего им пропадать? Да, но ей ведь уже больше ничего не понадобится… Она хотела подкопить денег еще и купить хороший плеер, но на что он ей там… за гранью… И вообще, что там есть, за этой гранью? А если ничего? Так это как раз и хорошо! Если ничего нет, значит, не будет никаких рвущих душу воспоминаний, видений, ненужных грез. В общем, как ни крути: уход — это единственно верный выход в сложившихся обстоятельствах. Странно, но почемуто она, Вера, приняв это решение, абсолютно успокоилась. Нет дрожи ни в коленках, ни в руках. И даже сердце больше не бухает, как колокол. И душа не вибрирует. Можно смело делать вывод, что решение принято — единственно верное.
