Пробьет свой час для новых поколений,
Но как забыть: торжественный рассвет,
Треск барабанов и полозьев след,
Перед казармой крики коней в пене.
Прочь, смертный грех, прочь, память об измене!
Нет, не причастна им Елисавет.
На смуглых ручках страшных пятен нет,
Довольно палачей и преступлений.
Балы шумели, Разумовский пел,
И распускалась жизнь роскошным летом.
Вот Ломоносов с Университетом.
А Фридрих кличет смерть на грудах тел,
Бросает меч и ждет конца мучений,
Вверяясь бегу роковых мгновений.
