Он был московский декадент,
Худой и долговязый.
Еще когда он был студент,
Блистал отменной фразой.
В Кружке на «вторниках» порой
Ораторствуя хлестко,
Он вдруг сшибал графин с водой
В волнении с подмостка.
Он уверял, что надо сечь
Читателей Толстого,
Он утверждал, что надо сжечь
Собранья Третьякова.
Вилье, Верлена восхвалял,
Хоть не читал обоих,
Как Обри Бердслей, рисовал
На собственных обоях,
Превознося любовный грех,
Вводил наркозы в моду
И вместо морфия при всех
В колено прыскал воду.
