Я смекнул и посоветовал ему провести натурный эксперимент на себе. Чего уж там — хата сгорела, нехай горит забор. Что он теряет — жизнь? А дорожишь ли ты своей жизнью, Славик? Что-то не похоже. В Зоне, во всяком случае, есть надежда. Крохотная. Микроскопическая. И наверняка с какой-нибудь подлостью, как вся Зона. Но надежда. Понимаешь ты, нытик, — надежда! Здесь сиднем сидеть да на могилу ходить — этим ведь Катю не вернёшь…
Не уговорил я его. Тогда — каюсь — побил маленько, только чтобы в чувство привести. Шум вышел, соседи милицию вызвали, и просидел я в «обезьяннике» сутки. Сидел и боялся, как бы Славка без меня не додумался наложить на себя руки. Но обошлось. Однако он по-прежнему ни в какую: отстань, мол, без тебя плохо, а с тобой тошно, уезжай в свой Коктебель, возводи там на своем участке ещё одну пристройку хоть в десять этажей…
Полмесяца прошло, а я его всё ещё не уломал. Но так и сказал ему: хрен я с тебя слезу, запомни это. У меня в родственниках самоубийц не было и не будет. Ещё разок побил его, но уже тихо, потому что в «обезьяннике» нет ничего хорошего, — он и не сопротивлялся. Никакого толку. Можно лупить боксерский мешок, скача вокруг него, а можно грушу, и она сама скачет, как ненормальная, а только ни мешок, ни груша не станут от битья чем-то иным — какими были, такими и останутся.
Ну что с таким фруктом делать? Нос ему сломать? Или руку? Или, может, пытать его по-инквизиторски? Так ведь тут не Зона — заметут и посадят. Шантажировать его — а чем? В математике я не спец и о работе Славки ничего не знаю. Да и вряд ли, думаю, его сейчас возьмёшь за живое отменой загранпоездки или какой-нибудь публикации в шибко умном журнале. Было бы у него любимое создание, хоть кошка, хоть хомячок — уж тогда бы я знал, что делать! Пусть и нехорошо мучить животных.
Додумался: сгрёб все его фотоальбомы, добавил компакт-дисков с семейными фильмами и фотографиями, сорвал со стены женский портрет и потащил на помойку — жечь. Вот тут Славик и сломался. Согласен, кричит. И словами меня разными. Я даже не подозревал, что математики тоже такие слова употребляют. Вот тебе и будущий мировой гений, Лобачевский хренов!
Нет, я не верю в Монолит. Могу сколько угодно разглагольствовать о нём с Сидором, могу накручивать сам себя: дескать, Монолит — моя цель, надо до неё дойти во что бы то ни стало, а ведь по большому счёту мне он нужен, как рыбке зонтик. Может, он и впрямь существует, но насчёт исполнения желаний — три ха-ха с посвистом. Не верю. Зато Вычет поверил, и я его доведу, раз взялся… докуда смогу. Пусть сам поглядит на все прелести Зоны и на то, что они с человеком делают. Пусть шкурой своей это почувствует. Пусть хоть на время забудет о Кате своей, а думает только о том, как выжить. Пусть хоть немного поживёт простыми, нормальными желаниями. И вернётся здоровым, смирившимся и осознавшим, что жизнь ещё не кончена…
