Буря в очередной раз разбушевалась не на шутку. Ветер премешал по воздоху огромные массы снега, обрушивая их на деревья и кустарники в лесу. Снежная буря в лесу походила на картину морского шторма. Огромные снежные волны вздымались вверх, закручивая снежинки в ледяные смертельные спиральки и падали вниз на землю, образуя огромные сугробы. Среди всего этого снежного шторма посреди Уральского леса стояла маленькая избушка. Это была приют-избушка, как называли ее ласково лесники и охотники. Небольшой бревенчатый домик с одной комнатой и печкой служил приютом для всех странников, которым пришлось вдруг заночевать в лесу. Или укрыться от непогоды, как в этот раз. В приют-избушке всегда были оставлены небольшие припасы и дрова. У лесников и охотников существовало правило — всякий кто останавливался в приют-избушке, должен был оставить что-нибудь из своих припасов. Чтобы следующий человек нашедший здесь приют мог воспользоваться ими. В единственном небольшом оконце горел свет, а из трубы шел дым. Изба приютила двух людей, укрывшихся от бури. Двое мужчин молча сидели на деревянных табуретах возле маленькой печки и смотрели на пылающий внутри печи костер. Мужчины только что поужинали найденной внутри избушки тушенкой и теперь в тишине переваривали свой ужин. Сильный гул вьюги за окном вызывал у мужчин гнетущее чувство одиночества. Участковый деревеньки Угрюмка Иван Иванович, не отрываясь, смотрел на пламя костра и прислушивался к непогоде шумевшей за стенами приют-избушки. Они так и не доехали до места указанного им Тимофеем на карте, ветер и снег усилились, превратив все вокруг в одно непроглядное белое месиво. Дорогу стало не видно. Возвращаться назад в лесничество смысла не было. Так как, во-первых, отъехали они уже достаточно далеко, а во-вторых, развернуться на узкой заснеженной дороге было не возможно. Хорошо Иван Иванович вспомнил, что недалеко находиться приют-избушка. Но подъехать к ней было не возможно, она находилась в ста метрах от дороги в лесу. Метель на то время еще не сильно мела и мужчины оставив джип стоять на дороге, навряд ли его кто-то украдет в такую погоду, пешком пошли к приют-избушке. Иван Иванович повел озябшими плечами и тихо вслух сам себе произнес:
— Видно так себя чувствуют подводники, находясь глубоко на дне океана. Ты один на один с природой и все зависит от ее милости — будешь ты жить или умрешь. Владимир Дмитриевич посмотрел на своего соседа и усмехнулся.
