— Э… а…? — выговорил он тонким невыразительным голосом.
Мозг у Джилл, как и у многих людей, управлялся двумя диаметрально противоположными силами, точно машина, за рулем которой сменяются два разных водителя: смелый, рисковый парень, пренебрегающий всякими ограничениями скорости, и робкий новичок. До сей минуты руль крутил тот, рисковый. Он мчал ее на головокружительной скорости, чихая на все препятствия и полицейские правила. Теперь же, доставив ее в такую ситуацию, он внезапно передал руль боязливому напарнику. Джилл, минуту назад пылавшая отвагой, внезапно лишилась дара речи, скованная непомерной застенчивостью.
Она сглотнула, сердце у нее запрыгало. Над ней башней нависал долговязый. Черноволосый пианист встряхивал кудрями, точно Банко в «Макбете».
— Я… — начала она.
Тут ей на помощь подоспела женская интуиция. Что-то подсказало ей, что они боятся не меньше ее самой. При этом открытии рисковый смельчак снова перехватил руль, и она хладнокровно преодолела все сложности.
— Я хочу видеть мистера Гобла.
— Мистера Гобла нет. — Долговязый молодой человек нервно теребил бумаги на столе. Джилл произвела на него огромное впечатление.
— Нет? — Выходит, она несправедливо обидела конторского мальчишку.
— И сегодня мы его не ждем. Могу ли я чем-то помочь?
Говорил он ласково. Этому молодому человеку показалось, что он в жизни не встречал такой девушки, как Джилл. Та и вправду была сейчас прехорошенькой — щеки у нее распылались, глаза сверкали. Она задела сокровенную струнку в душе долговязого, и весь мир для него превратился в благоухающий сад, полный прекраснейших цветов и нежной музыки. Отис Пилкингтон частенько влюблялся с первого взгляда, но еще ни разу ему не доводилось влюбляться так безоглядно. Когда Джилл ему улыбнулась, он почувствовал, что перед ним отворились врата небесные. Сколько раз прежде отворялись эти самые врата, вспоминать он не стал, ему было не до подсчетов. Однажды врата обошлись ему в восемь тысяч долларов; в такую сумму встало улаживание конфликта с девушкой, грозившей обратиться в суд. Но в подобные минуты человеку не до таких воспоминаний, они вносят диссонанс. Отис Пилкингтон влюбился с первого взгляда. Вот и все, о чем он думал.
— Присаживайтесь, пожалуйста, мисс…
— Маринер, — подсказала девушка. — Спасибо.
— Мисс Маринер… Разрешите представить вам мистера Роланда Трэвиса.
Субъект за пианино поклонился, и его черные волосы взметнулись и опали, словно морские водоросли на бурных волнах прибоя.
