Таким образом, Э. Сиссон положительно свидетельствовал о том, что документы получены от бывших сотрудников царской контрразведки и контрразведки Керенского, что сотрудников этих было немало, а распространение документов производили многочисленные «противники большевиков». Как мы теперь знаем, все это были голословные утверждения и, хотя действительно к публикации и распространению материалов первой серии примазались многие антибольшевистские силы, источник-то документов был один: Семенов да Оссендовский, а вовсе не агенты контрразведки.
И последнее свидетельство Сиссона, которое необходимо здесь привести. «Эта группа циркуляров, указывает он, — попала в мои руки в первую неделю февраля 1918 г. в английской версии с примечаниями неизвестного переводчика, а несколькими днями позже — еще одна английская и русская. Я подготовил общую редакцию, и посол Фрэнсис отправил ее кодом в Госдепартамент 9 февраля»>11. Таким образом, в этот день осуществилась главная цель, которую ставили перед собой Оссендовский и Семенов еще 13 ноября 1917 г.: привлечь внимание наиболее могущественных из союзников для того, чтобы столкнуть их на путь решительной борьбы с большевистским правительством и сорвать договоренность с Германией о перемирии или сепаратном мире. Через несколько дней материалы первой серии читал государственный секретарь США Лансинг. Он отнесся к их содержанию с одобрением и поручил послу Фрэнсису действовать в том же направлении, то есть доставать новые документы о связях большевиков с немцами.
Интересно в заключении этой главы познакомиться с оценкой всех этих событий, связанных с получением Эдгаром Сиссоном материалов первой серии, советским историком. Я имею в виду Р. Ш. Ганелина, одного из самых честных и порядочных исследователей этой эпохи. В своей книге «Советско-американские отношения в конце 1917 — начале 1918 г.», вышедшей в свет, как уже знает читатель, еще в 1975 г., Р. Ш. Ганелин посвятил две страницы и «документам Сиссона». Он писал: «"Документы", о которых идет речь, попали к Фрэнсису и Сиссону в начале февраля. С 9 по 13 февраля Фрэнсис передавал их тексты в Вашингтон по телеграфу. Фальшивый характер их был настолько несомненен, что его признали даже российские контрреволюционные круги и эмигрантские авторы, которые изо всех сил поддерживали версию о "немецких деньгах у большевиков". Робинс разглядел фальшивку тотчас же. Фрэнсис и Сиссон, именно в этот момент порвавший с Робинсом и ощутивший себя главной фигурой в борьбе с большевиками, заняли другую позицию. "Документы", которым Сиссон с горячей готовностью дал свое имя, уже были к этому времени — в явном расчете на увеличение союзнических субсидий — напечатаны в "Приазовском крае", кадетской газете, выходившей в лагере южнороссийской контрреволюции. Тем не менее и Фрэнсис, и Сиссон старались придать своему "открытию" самый сенсационный характер. "С большим интересом" отнесся к делу и Лансинг, с необычной для него поспешностью приславший Фрэнсису против обыкновения пространную инструкцию о сборе дальнейших "сведений". Петроградское контрреволюционное подполье с готовностью удовлетворяло потребности в "документах", заявленные не только Сиссоном, но и английской секретной службой»
