Комендант. Как же, как же, матушка, номер тринадцать.
Матушка. Ой, какой нехороший номер! Дайте хоть четырнадцатый.
Елисатов. На Москву, батюшка?
Закатов. Я звал вас на Москву, вы же, маловеры, усумняшася.
Вторая дама. Да ведь чудесный десант, батюшка.
Закатов. Устремимся же, возлюбленные, в сретение чуда… Но… в предшествии пастыря. Господин комендант, где мой автомобиль? (Уходит.)
Бежит Дунька, за ней несут вещи.
Елисатов. В Париж, Авдотья Фоминишна?
Дунька. Не с хамьём же оставаться! (Уходит.)
У автомобиля спор.
Закатов. Возлюбленная Евдокия! Напрасно вы сели — машина занята.
Дунька. Чёрта собачьего!
Закатов. Возлюбленная, вы лучше с молитвой, но освободите по трём основаниям: во-первых…
Дунька. Бросьте, батюшка, ваши марахветы! Чтоб я да высела!
Матушка. Прочь! Не с твоим задом в духовный автомобиль моститься!
Горностаев(быстро бежит к спорящим). Пустите, пустите Дуньку в Европу!
Елисатов(кричит, выходя с вещами из штаба). Павла Петровна, я здесь. Места в автомобиле забронированы. Нужно только кое-что оформить. Сию минуту! (Ушёл в штаб.)
Появляется Панова.
Панова(ему вслед). Только поскорее… (Входящей Любови.) Душечка! К мужу? Совет да любовь. На чём сошлись? На Кошкине, кажется?
Любовь. Как это?
Панова. Обыкновенно: предали.
Любовь. Ты, мерзавка, предала.
Панова. Ошибаешься, душечка. Предают друзей. Я врагов поймала. А за помощь — спасибо.
Любовь(сделала движение выхватить револьвер). Пулю на тебя жаль тратить: считанные.
Панова. Вот теперь мы на «ты» и поговорим душа в душу. (Приблизив к ней лицо, говорит тихо, проникновенно.) Ты хуже гадины. Смертельно ненавижу твои глаза, позеленевшие от вековой злобы… Твои чешуйки-морщинки на лбу, сдавившем убогую, отравленную мыслишку! Губы твои извиваются, как гадёныши… Гидра многомиллионная! Ненавижу… на всю жизнь!
Любовь. Это всё, что осталось тебе в жизни, гад с вырванным жалом. Уползай с нашей земли!
Панова. Ползайте по ней, вши тифозные!
Входит Елисатов.
Елисатов. Павла Петровна, всё готово. Пожалуйте в автомобиль. Через неделю мы с вами в Париже.
Елисатов и Панова уходят. На террасу входит Яровой, рассматривает бумаги. Любовь идёт к нему.
Яровой(подняв голову). Люба!
Любовь. Освободи Кошкина и жегловцев.
Яровой. Люба, эта просьба невыполнима.
Любовь. Это не просьба — требование.
Яровой. Чьё?
Любовь. Моё. Я тебе вчера предала Кошкина, я и требую.
Яровой. Значит, речь только о Кошкине?
Любовь. Хорошо. Сначала о Кошкине. Отдай!
Яровой. Ты что ж думаешь, я его на сутки напрокат взял?
