Хотя Карл Ренц ничего не делает, что-то происходит в его присутствии. Поэтому его приглашают в такое количество стран. И поэтому люди набиваются битком, когда в начале января он приезжает в Тиру-ваннамалай, Мекку адвайты. Тогда туда стекаются американцы и израильтяне, австралийцы и англичане, немцы, само собой, а также пара индусов.
Карл особенно играет со словами и их самыми глубинными значениями. Он переворачивает их, расщепляет, играет и жонглирует ими, обнаруживает второй и третий смысл и таким образом, нередко к своему собственному удивлению, приходит к озарениям.
То, что в нем еще кроется Сократ, придает искусству жонглера магическую подоплеку. Как и древнегреческий учитель, он приводит спрашивающих и усердно аргументирующих слушателей к апории. Это такое приветливое философское слово для обозначения безвыходности. В разговоре Сократ показывал любому, кто считал, что что-то знает, что поистине он не знает ничего. В случае Карла Ренца происходит то же самое. Каждый, кто приходит к нему на беседы, поначалу все еще думает, что знает что-то, по меньшей мере, надеется что-то понять и несколько продвинуться по пути просветления. От этого ничего не остается. О шутки и непреклонность разбивается всякое знание и верования.
В конце задающие вопросы и остальная аудитория лишаются своих концепций, но при этом нет ни победителя, ни побежденных Поскольку все есть Одно, они сдаются, ощущая невероятное облегчение. Оно заключается в дающем освобождение осознании, что это сам ум создает себе проблемы, а потом бьется над их разрешением, И что Истина, Сущность, Я каждого находится «прежде» ума. Поэтому ум может продолжать бегать в беличьем колесе — Я остается незатронутым.
О том, что это Я не отделено, слушатель и учитель — одно в этом, Карл говорит при случае так: «Я говорю только сам с собой». По-английски он двусмысленно называет свои выступления «Self Talks» (Я говорит). Конечно, Я еще и слушает. Потому что все проводимые различия — продукт мысли.
В этом суть индийской философии адвайты («недуальный», «не-два»), с которой Карл Ренц ощущает связь: отделенность — всего лишь иллюзия, поддерживаемая умом. Как только мысли затихают, исчезает и отделенность вместе с желаниями и страхами. «Ад — это другие», сказал Жан Поль Сартр. Карл Ренц сказал иначе: «Пока ты веришь, что другие существуют, ты живешь в аду».
Возможно, «ад» — это преувеличение. «Стресс» будет достаточно. Но если есть что-то, что уничтожает ад, кладет конец стрессу, то это подобные диалоги. Подобные разговоры с учителем, который знает, что ада нет, что нет отделенности. Конечно, живое присутствие такого учителя может оказать нам великую помощь. Но и присутствие в печатном виде имеет свои преимущества. Во-первых, оно не содержит «холостых ходов», которые случаются в любой беседе. Мы их убрали. Во-вторых, нет нужды испытывать дискомфорт на жестких стульях или в неудобной позе на полу.В-третьих, можно в любой момент прервать речи этого словоохотливого комедианта и снова вернуться к ним в более подходящее время.
