"Мне не понять: он так тщеславен или всего лишь скромен", — физически обозревая друга, Марк мысленно заглядывал в себя.
— Получается, что ты есть духовный приемник Цезаря, а сенат пока этого не узрел? — сделал парадоксальный скорее для себя, чем для собеседника вывод Марк.
— Возможно.
— Тогда, как дух Цезаря воспринимает триумвират?
— В этом отношении сейчас мне спокойно, значит, мы поступаем правильно. Беспокоит лишь одно, где мы возьмём денег, чтобы исполнить обещанное Цезарем.
— Это, наверное, грызёт и противоположную сторону, пусть предлагают, а мы будем думать, соглашаться или нет".
— "Жажда власти, коварство и злобность и пока больше ничего, ничего в смысле неожиданного", — прокомментировала прочитанное Яна.
— "А ты не так прост, оказывается, — она посмотрела на марширующего Октавиана, — есть в тебе и загадка".
В этот момент в комнату без стука вошла Василиса:
— Яна, мы идём обедать или как?
— Идём, конечно, а что уже время обеда?
Яна взглянула на световые часы в углу панели, десять минут первого. Обед можно было заказать и в комнату, но услуга платная. Государство спонсирует только минимум, хочешь комфорта — доплачивай сам. Родители не давали своим чадам бедствовать, но чтобы отпрыски не "зажирели" — следил Наблюдательный совет, который не позволял воспитанникам излишеств. Кроме дня рождения и праздников заказывать трапезу в "номер" разрешалось не более трёх раз в году, питайтесь в столовой по индивидуальному заказу или готовьте себе сами на кухне. Экономные жалели родительских денег, транжиры и моты — разрешённые дни.
— Ты, смотрю, совсем заработалась, что даже потеряла счёт времени.
— Да немного "кексонула".
— Не знаю, что умного в том, чтобы изучать слишком древнюю историю, — и она скосила взглядом в сторону голограммы, — ведь никакого влияния на нашу жизнь эти предки уже не оказывают.
— Не скажи, — задумчиво возразила ей Яна, — я начинаю понемногу убеждаться, что оказывают и немалое.
Она тем временем начала переодеваться в форменную одежду, одно из обязательных неудобств колледжа.
— Просвети, — хмыкнула Василиса.
— Да я сама ещё толком не разобралась, но погружаясь в пучину древности, я всё больше и больше теряю себя в настоящем, я растворяюсь в сознании того времени, как будто я не я, а вот он. Их поступки, их высказывания могут запасть в душу и поменять её состояние.
— Это, что прикол?
— Может и прикол, а может и нет, — засмеялась Яна, но потом уже серьёзно добавила, — вот, к примеру, историческое наблюдение: если чиновники государства экстренно решают проблемы ветеранов, то дела в том государстве не совсем хороши, это уже стало традицией.
