— Не вышло! — воскликнул сержант Джавадов. — Война кончилась, товарищ полковник, а мы из одного плена в другой попали! Сколько дней держал нас в подвале этот… союзник!
Гаррис молчал. О, он бы дорого дал, чтобы оказаться сейчас где-нибудь далеко отсюда. Молчали и Стэнхоп с Кеем. Наступившая тяжелая пауза затягивалась все больше, ибо русские терпеливо ждали. С каждой секундой напряжение нарастало. Поэтому Гаррис страшно обрадовался, когда в возникшей тишине скрипнула дверь и просунувший в кабинет голову капрал Динкер робко, но настойчиво заявил, что нарочный с пакетом не может больше ждать.
Пакет!… Пакет был выходом из этого, казалось, безвыходного положения! Сославшись на пакет, можно будет отложить неприятный разговор, а он, Гаррис, тем временем что-нибудь придумает. Гаррис приободрился, поспешно взял пакет и потянулся за ножницами.
Однако он не успел вскрыть пакет. Раздался торжествующий возглас Джавадова. Гаррис поднял голову и увидел входящего в кабинет Векслера и метнувшегося к нему советского сержанта. Немец был чем-то страшно перепуган, попытался удрать, но кавказец настиг его и успел схватить за полу плаща.
— Стой, дорогой, — рычал Джавадов, оттаскивая Векслера подальше от двери. — Стой, говорю! Зачем торопишься? Только пришел и уходишь! Так не бывает между знакомыми!
— Векслер, — прошептал Пономаренко.
— Векслер! — заорал в восторге Кент.
Гаррис, к которому уже успел вернуться его апломб, возмутился самоуправством сержанта.
— Оставьте его, — потребовал генерал. — Это мой человек.
Кент обернулся как ужаленный.
— Ваш человек? — широко открыл глаза он.
— Это фашист! — кричал Джавадов. — Тот самый фашист!
Ребров ничего не понимал. Гаррис тоже.
— Сейчас я объясню вам, — сказал капитан Пономаренко.
Бывший гауптман обладал способностью разбираться в обстановке. Он заметил и гневные лица русских, и растерянные физиономии американцев. И Гюнтер Векслер понял, что его последний шанс — это сыграть на каких-то противоречиях, которые возникли в этой комнате между русскими и американцами.
Немец поднял руку.
— Ладно, — сказал он, — я расскажу все сам!
Стэнхоп тяжело поднялся с кресла и подошел к Векслеру.
— Советую вам молчать, — с угрозой проговорил он.
Но Векслеру было не до Стэнхопа.
— Господин полковник, — сказал он, обращаясь к Реброву, — я заявляю, что…
Стэнхоп обернулся к Гаррису.
— Действуйте же, черт вас побери!
Гаррис встал и заявил, что сам будет вести допрос этого человека.
— Нет, — возразил Ребров, — я хочу его выслушать.
