- После дуэли он умолял меня сказать ему правду.
- Он вам поверил?
- Нет, - Филипп прикусил губу.
- Нет? Тогда будьте любезны сказать мне, сэр, как же вы хотите, чтобы я поверила тому, чему не поверил маркиз де Фоли-Мартен?
Филипп пристально посмотрел в ее глаза.
- Я даю слово, Клеона.
Она хотела верить, но продолжала сопротивляться.
- Вы пытаетесь убедить меня, что у вас ничего не было ни с одной из этих женщин, сэр? Филипп опять замолчал.
- Вы хотите испортить мою репутацию, - голос Клеоны дрожал. - Вы ухаживали за доброй дюжиной женщин! Я не удивлюсь, если узнаю, что вы целовались с ними! А теперь вы того же самого хотите от меня: извините, сэр, но я не настолько испорчена!
Филипп выпрямился и как будто окаменел.
- Мне очень жаль, что мое предложение вы воспринимаете как оскорбление, Клеона.
Она было потянулась к нему, но тут же опомнилась. Неужели он не понимает, что она хотела сейчас только одного: чтобы он сломил ее сопротивление? Неужели он не в состоянии прекратить оправдываться и, невзирая на окружающих, просто прижать ее к своей груди!
- Хорошо, спешу освободить вас от своего назойливого присутствия. Всегда к вашим услугам, мадемуазель.
Филипп низко поклонился, резко повернулся и зашагал прочь, оставив Клеону в состоянии полной прострации.
Веер выскользнул из ее рук на пол. Он ушел! Ушел, ничего не поняв, а от него требовалось всего лишь проявить решительность, власть. Он покинул ее и совсем не оставил надежды. Несколько минут он был тем Филиппом, которого она любила. В глазах Клеоны заблестели слезы. Почему же она вела себя так вызывающе? Как она посмела отпустить его? Теперь она знала совершенно точно, не лукавя с собой: она его всегда любила и никогда не сможет полюбить кого бы то ни было другого. Теперь он ушел, а завтра уедет в Париж. Что будет с ней дальше, ничуть ее не волновало, раз уж она навсегда его потеряла. Внезапно, словно из воздуха, возник Джеймс Винтон. Клеона машинально приветствовала его и снова погрузилась в мрачные мысли. Она слышала голос Джеймса, но не понимала, о чем он говорит. Это напоминало ей бессмысленный шум листьев, пытающихся покинуть насиженное место под порывами ветра. Голос звучал робко, но упрямо, он вызывал досаду и раздражение. Потом она стала различать Отдельные слова.
- Клеона, только не говорите нет! Скажите да! О, вы только скажите да!
Как все это не к месту! Она нетерпеливо обернулась к Джеймсу.
- Ну, да, да! Что случилось?
