— Спасибо, милорд. Это всё, что я хотел узнать. Всего хорошего.
— Ну и что теперь? — спросил Джепп, когда мы вышли на улицу. — Я должен отчитаться в Скотланд-Ярде о результатах расследования.
— Хорошо. Не буду вас задерживать. Мне нужно ещё выяснить одну деталь, и тогда…
— Что тогда!?
— Тогда дело будет раскрыто.
— Что? Не может быть! Вы знаете, кто убил лорда Кроншау?
— Совершенно верно, знаю.
— Кто же? Юстас Белтейн?
— А, мой друг! Вам же известна моя маленькая слабость. Я люблю держать все нити расследования в своих руках до самого конца. Но не беспокойтесь. Придёт время, и я обо всем вам расскажу. Мне не нужны никакие лавры. Это дело будет вашим. Но при одном условии. Вы должны мне позволить раскрыть это преступление, используя свой метод.
— Ну что же, это вполне справедливо. Если, конечно, дело будет раскрыто. Но вы самая настоящая устрица, Пуаро. Из вас ничего не вытянешь.
Пуаро улыбнулся.
— Ну пока, я спешу в Ярд.
Пуаро подозвал такси.
— Куда мы едем? — спросил я, снедаемый любопытством.
— В Челси, встречаться с Дэвидсонами.
Он дал адрес шофёру.
— Что вы думаете о новом лорде Кроншау? — спросил я.
— А что думаете вы, мой добрый друг Гастингс?
— Я ему не верю.
— Вы считаете, что он злодей, о каких пишут в книгах?
— А вы так не считаете.
— Я полагаю, он был очень любезен по отношению к нам, — ответил мне Пуаро с непроницаемым лицом.
— Потому что у него есть на это свои причины.
Пуаро с грустью посмотрел на меня, покачал головой и пробормотал что-то вроде «полнейшее отсутствие метода».
Дэвидсоны жили на третьем этаже особняка. Самого мистера Дэвидсона дома не было, но его супруга была дома. Мы вошли в длинную с низким потолком комнату, увешанную восточными украшениями. Воздух в комнате был спёртый, чувствовался сильный запах пахучих китайских палочек. Миссис Дэвидсон тотчас же вышла к нам. Это была маленькая блондинка, настолько хрупкая и изящная, что могла бы вызывать жалость и симпатию, если бы не холодный расчётливый блеск её бледно-голубых глаз.
Пуаро объяснил причину нашего прихода, и она грустно покачала головой.
— Бедный Кронш, бедная Коко! Мы оба так её любили. Её смерть была для нас ударом. О чём вы хотите меня спросить? Неужели я снова должна пересказывать всё, что произошло в тот ужасный вечер?
— Поверьте, мадам, я не стал бы беспокоить вас зря. Инспектор Джепп всё мне рассказал. Я только хотел бы посмотреть на костюм, в котором вы были на балу в тот вечер.
Женщина выразила некоторое удивление, и Пуаро разъяснил свою просьбу.
