— Человек привыкает ко всему, — Каховский-старший положил руку на плечо сыну. — Иди-ка ты спать, на тебе лица нет. На дискотеку-то не пойдёшь ведь?
Валька молча встал, не ответив на вопрос. Пошёл к двери. И не видел, что во взгляде, которым провожал его отец, были боль и жалость.
В воскресный день Валька проснулся почти в полдень — вялый, разбитый, с больной головой. Дома никого не было, только на холодильнике обнаружилась записка:
Валентин!
Будить тебя не стали, поехали по делам. Вернёмся к вечеру.
Родители.
Валька прочитал записку, скомкал, бросил в мусорный мешок. Он чувствовал себя таким же скомканным, как эта записка. Странно, неужели правда такая дикая нервная реакция? Как у истеричной девчонки…
Он обошёл квартиру, заставил себя выпить кофе. Пощёлкал пультом телевизора. Выключил его. Стало очень обидно — какие там дела в воскресенье? Захотелось, чтобы родители были дома.
Валька подошёл к окну. И вдруг увидел одну из отцовских машин.
Чёрный «хаммер» стоял почти у подъезда. Возле него никого не было, но двое парней сидели под грибком, да и за тонированными стёклами ощущалась настороженная жизнь.
Интересно… Валька осторожно выглянул на лестничную площадку. Пролётом ниже сидел на подоконнике охранник. Он оглянулся мгновенно, кивнул Вальке молча. У отца неприятности… но какого плана, если он оставил охранять сына не меньше четырёх человек?
Валька попробовал позвонить отцу и матери — и с мобильного, и с обычного телефона — но каждый раз чутко засекал странноватые шорохи и попискивания, свидетельствующие о том, что аппараты на прослушке. Но кто мог прослушивать отца — человека, слово которого было законом от Волги до украинской границы, от Тамбова до Ставрополя?!
«Только ОНИ, — холодно подумал Валька. — Государство. ФСБ или кто-то вроде.» Валька хорошо знал со слов отца, что все рассказы типа того, что «мафия бессмертна» — анекдотическая чушь. Любая мафия (и вообще любые организации) существует только до тех пор, пока это безразлично (или выгодно) государству. Как только нарушаются его интересы…
Он перестал названивать и вернулся к себе в комнату. Лёг в постель и уснул опять — глухо выключился, а открыл глаза уже только вечером. Первой мыслью было — до чего бездарно прошло воскресенье. Второй — где родители?
Как раз в этот момент зазвонил телефон. Валька сорвал трубку:
— Да?!
— Валь. Ты дома? — голос отца был спокойным, весёлым даже. — Мы едем, через полчаса будем. Что делал?
