Представление о многообразии жизни непроизвольно противопоставляется политическим и идеологическим символам; роль демаскирующего контраста играет обычно деталь из сферы «низменной» реальности. Эта «низменная» деталь чаще всего связана с физиологической, биологической областью.
Воспроизведение естественных, элементарных, а стало быть, и правдивых мыслей и действий преобладает при обрисовке фигур простолюдинов. В бессмысленной и безысходной ситуации эти герои-плебеи прячутся за свою простодушную наивность, окрашенную авторской иронией. Но эта наивность не оставляет у читателей никаких сомнений, что у таких людей есть собственная реальная шкала ценностей, противоположная той, которую стараются им внушить.
Трудно сказать, когда при своем беспорядочном образе жизни Гашек писал. Тем не менее в 1911 году он, бесспорно, самый плодовитый чешский писатель. В течение года он опубликовал более 120 сатир, юморесок и фельетонов. А если добавить еще «Историю партии умеренного прогресса», состоящую примерно из девяти десятков глав, и соавторство в нескольких пьесках для кабаре, которые не были напечатаны, то нельзя не признать, что его творческая активность уже сама по себе достойна уважения.
Конечно, не все эти многочисленные произведения равноценны по качеству. В большинстве своем они написаны по испытанной схеме, основанной на использовании анекдотического сюжета, и свидетельствуют о том, что автор не слишком ломал голову в поисках новых путей. Да ничего иного и не позволяли ему строго ограниченные размеры: примерно 5 страничек формата «восьмушки» листа, что соответствовало 3—4 столбцам газетного «подвала». Он даже никогда не перечитывал написанного. Сразу относил новую вещь в редакцию, чтобы получить аванс или задаток.
Пренебрежение к стилю, которое могло бы расцениваться как художественный недостаток, в действительности является одной из интереснейших сторон гашековского творческого метода. Друзья жалели, что он теряет слишком много времени на ночные бдения, пытались внушить ему ответственность за талант, уговаривали не растрачивать его понапрасну. Но ни один из них не замечал, что несовершенство и погрешности гашековского стиля щедро окупаются другим его достоинством — проницательностью взгляда. Он воспринимает все как бы в квинтэссенции, в блеске мгновенных парадоксальных прозрений. Их выражением служат смысловые контрасты. Остроумная и оригинальная идея — главное в гашековских рассказах и юморесках, остальное отступает на второй план.
