Следователь, а после врачи долго и нудно спрашивали его, куда делась мать. Но Виталий упорно стоял на своем. Ничего не знаю, ничего не видел! Он говорил правду! Просто они не могли понять, что видеть ее Виталий действительно не мог! Как можно видеть через засыпанный землей лаз? Целый месяц он строил тюрьму для наказания матери. Вырыл глубокую нору, закрепил стены и потолок, выстлал досками пол, сделал даже нары, как в кино. Он все помнит! Она не сразу поняла, зачем сын привез ее туда! Все думала, что они отправляются по грибы! Как можно быть такой дурой? Впрочем, мать никогда не отличалась особым умом. Как и любая другая женщина. Разве можно было не понять, что Мария для него все!
Она сама учила его не прощать обид. Отвечать на всякое направленное против него, Виталия, действие. И теперь, когда вынудила сына отплатить за обиду, так и не осознала, что наказание будет долгим. Она просила ее не запирать! Смешно! Сама ведь так поступала, когда Виталий был еще маленьким. Закрывала его в чулане на целый день за любую провинность. Там было темно и душно, но главное – страшно. Со всех сторон к маленькому Виталию тянулись лапы чудовищ. А самым жутким был огромный паук, что свил невиданную паутину в углу под потолком. Как только закрывалась дверь чулана, он становился невероятно огромным и начинал опутывать мальчика толстыми липкими веревками. А после… Он всякое проделывал с беззащитным ребенком: засовывал ему в рот что-то мокрое и гадкое, ощупывал худенькое тельце, забирался внутрь, и это вызывало странное смешанное чувство отвращения, боли и, как ни странно, удовольствия. Под конец Виталий даже находил в наказании чуланом определенное наслаждение. Да, он плакал, когда закрывалась дверь, но после…
И мать, когда он закрыл лаз и стал забивать толстые длинные гвозди в сухие сосновые доски, сначала кричала, ругалась, просила, а после затихла, по-видимому, тоже почувствовала власть паука. Он специально оставил его в банке. Конечно, это был не тот паук, что жил в чулане в старом доме, но такой же огромный и мохнатый. Этого паука Виталий купил в зоомагазине и держал у себя в комнате, пока строил тюрьму для мамы. Чтобы она видела его и хорошенько рассмотрела, Виталий, втолкнув мать в землянку, посветил на банку фонариком, затем перевернул стеклянный сосуд, чтобы паук смог выбраться. Только после звериного вопля напуганной женщины он заколотил лаз. И прежде чем засыпать его, долго слушал крики и причитания. Целый день просидел у норы. Только вечером, когда то ли мать устала кричать, то ли паук взялся за нее всерьез и за дверью наступила тишина, Виталий засыпал лаз, аккуратно уложил дерн, притоптал его и вернулся домой.
