— Отдыхаете? — спросил таможенник с таким могучим французским прононсом, что я секунд десять пыталась понять смысл его слов.
— Oui, — твердо ответила я и тут же вспомнила, что вообще-то приехала работать.
— Надолго к нам?
Он по-прежнему упорно говорил по-английски.
— На пять недель.
Этот срок вдруг показался мне невероятно долгим, и я едва переборола желание рвануть к выходу на посадку.
Француз пробормотал что-то невнятное, поставил печать в паспорт и отдал его мне.
— Проходите, — сказал он. — Добро пожаловать во Францию.
Так, вместе с очередной волной пассажиров я очутилась в стране, где не была уже много лет, чтобы начать новую жизнь, к которой еще не была готова.
— Эмма! Эмма! Сюда!
Я заметила Поппи, как только вышла из зала выдачи багажа, волоча за собой два гигантских бордовых чемодана.
— Привет! — воскликнула я, обрадовавшись даже сильнее, чем ожидала.
Взвалив две сумки на плечо, я с трудом, будто в замедленной съемке, потащилась со всем скарбом к подруге. Та широко улыбалась и махала, как полоумная.
— Добро пожаловать! — сказала Поппи, нетерпеливо захлопав в ладоши и кинувшись меня обнимать.
Ее темные волосы с рыжими прядями были убраны в хвост, и она явно переборщила с макияжем — впрочем, к такой Поппи я и привыкла. Выше меня на три дюйма, она была гордой обладательницей голливудской улыбки до ушей, румяных щек, огромных глаз цвета морской волны и фигуры, которую сама называла «аппетитной».
Сегодня Поппи надела яркую бордовую блузку, черную юбку, больше похожую на пояс, и темно-зеленые колготки. Несмотря на усталость, я улыбнулась в ответ на ее фирменную улыбку.
— Давай помогу, — предложила она.
Я с облегчением передала Поппи один чемодан на колесиках, и та покатила его к выходу, стремительно краснея.
— Эмма, что у тебя там?! — воскликнула она. — Труп?
— Ага. Запихнула туда Брета, чтобы незаметно переправить в Париж.
Поппи расхохоталась.
— Молодчина! Так этому засранцу и надо!
Я ответила печальной улыбкой: мне тоже хотелось разозлиться на Брета, но, по-видимому, вместе с работой и женихом я потеряла всякое самоуважение.
Когда мы с Поппи загрузились в блестящее черное такси и поехали к центру города, я начала приходить в норму, успокоенная чириканьем подруги. Рядом с близким человеком я чувствовала себя почти как дома, хотя вокруг все было чужое и незнакомое. По дорогам ездили не «форды», «хонды» и «тойоты», а стильные маленькие автомобильчики: компактные «пежо» и приземистые «рено». Шоссе пролегало через окраины города, который запомнился мне совсем другим.
