Тим Бёртон: Интервью: Беседы с Марком Солсбери | страница 28

Третьим режиссерским опытом Бёртона стал фильм «Франкенвини» — ошеломляющая двадцатипятиминутная переделка «Франкенштейна», снятого в 1931 году Джеймсом Уэйлом, и продолжения этого фильма — «Невеста Франкенштейна» (1935). Сценарий был написан Ленни Риппом по сюжету Бёртона, а продюсером «Франкенвини» стала Джули Хиксон, его покровительница на диснеевской киностудии, выделившей почти миллион долларов на этот проект. Бёртону тогда было двадцать пять лет.

«Франкенвини» вышел из нескольких рисунков, некоторых моих ощущений и мысли, что из этого могла бы получиться неплохая короткометражка. Кажется, первоначально этот фильм намеревались демонстрировать в кинотеатрах вместе с «Пиноккио» при его повторном выпуске. Такого рода вещи случались в то время. По моему скромному разумению, трудно было рассчитывать на финансирование подобного проекта. Когда они ответили согласием, я был крайне удивлен. Не уверен, что Том Уилхайт возглавлял тот отдел, где было принято решение снимать «Франкенвини», — последнее слово осталось за кем-то другим. Странная вышла история. До сих пор мне делается дурно, когда люди спрашивают: «Как ты стал режиссером?» У меня действительно нет на это ответа. В этой истории нет пункта А и пункта Б — я даже не учился этой профессии. Мне просто сверхъестественно повезло, ничего больше.

«Франкенвини», которого, как считает Бёртон, можно было бы растянуть до полнометражного фильма, если бы ему дали несколько дополнительных дней съемок, переносит действие классической повести Мэри Шелли в современный пригород. В фильме рассказывается о приключениях десятилетнего Виктора Франкенштейна (Барретт Оливер), который на чердаке родительского дома реанимирует свою собаку — бультерьера по имени Спарки, погибшего под колесами автомобиля. Фильм начинается с устроенного Виктором для своих родителей показа киноленты, снятой им на восьмимиллиметровой пленке и названной «Монстры из давнего прошлого». В главной роли выступает Спарки в облике доисторического чудовища, которое подвергается нападению некоей твари, словно явившейся из фильмов про Годзиллу. Позже, когда Спарки возвращают к жизни, он весь покрыт швами, с двумя болтами па шее — аллюзия на грим, сделанный Джеком Пирсом для Бориса Карлоффа, игравшего это ужасное создание в фильмах Уэйла о Франкенштейне.

Если у вас есть любимая собака, вам хочется, чтобы она не умирала. Это и стало импульсом для создания фильма. И еще, когда я ребенком смотрел фильмы ужасов, почему-то у меня всегда возникали непосредственные эмоциональные связи между детством, проведенным в пригороде, и всей этой чертовщиной в духе готических романов, Франкенштейна и Эдгара Аллана По. «Франкенвини» — еще один продукт этих детских впечатлений.