— Фон пернул.
Чарли вконец остолбенел. Я знаю, что с моей вечносонной рожей очень хорошо играть в покер, но иногда шутки надо понимать хотя бы по контексту!
— А… а вспышка?
— А он с огоньком.
А потом мне вдруг стало не до Чарли. Непроизвольно пробило дрожью, чего сто лет не было, колени дрогнули, даже волосы, судя по ощущению, встали торчком… тут же прошло, но — к чему бы это?
Чарли уставился на меня с великим подозрением.
— А с тобой что? Накурился?
— Нанюхался…
Я поверх головы Чарли обвел улицу взглядом. Не бывает таких случайностей, знаете ли. Не сказать, чтобы все на улице было в порядке — не каждый день окрестности уставлены трущими глаза обывателями — но ничего такого, чего не стыдно было бы испугаться, я не обнаружил.
Чарли тоже огляделся.
— Это, Мейсон, уже как минимум хулиганство, — заявил он авторитетно, поняв мои содрогания по–своему. — И не думай, что знакомство со мной тебе как–то поможет. Разве что ты немедленно побреешься и пойдешь обходить всех этих почтенных граждан со слезными просьбами не возбуждать против тебя…
— Атас, Мейсон, — негромко донеслось из–за спины голосом фон Хендмана, и очень выразительно щелкнула помпа нашего знаменитого винчестера.
Сразу стало не до почтенных граждан и слезных просьб. Я немедленно развернулся и в один прыжок добрался до поворота, за которым обнаружил Мика с ружьем. Ружье у него я немедленно выдернул. Фон вздохнул без особой печали и извлек из–под рубахи глок.
— Черный ход, — подсказал он, хотя я и сам уже догадался. В иных случаях интуиция с успехом заменяет любые информационные массивы.
— Эй, ты куда? — донеслось из–за спины изумленным голосом блюстителя закона. — Вы чего?! Совсем охуели?…
— Цыц, — коротко ответил Мик, надежно запечатав Барнету рот, а я толкнул дверь в просторную тренажерную комнату и широкими шагами направился к черному ходу. На ходу обследовал ружье. Да, заряжено любимыми красненькими, картечными, которые «один выстрел — девять трупов». Сейчас что–то будет…
Со вторженцем я встретился там, где комната переходит в маленькую прихожую. Дверь наружу обычно заперта, что не помешало ей в этот раз открыться. И вошедший в нее человек, хоть и выглядел на первый взгляд заурядным страховым агентом, сразу показался мне каким–то не таким. Как Эл. Только иначе. Да хоть бы и то уже ненормально, что не повалился на пол при виде прущего на него маньяка с дробовиком. Холодно ухмыльнулся, приподнял бровь — словно бы спрашивая, что теперь.
