Выйдя из дома, я споткнулась на ровном месте. Что за напасть! Была бы рядом Лидия, она бы сказала, что это плохая примета. Но я в эти суеверия не верю. Ночная прохлада освежала, а кровь какого-то одинокого бегуна забурлила в венах адреналином и прояснила мысли. Я достала мобильник, чтобы проверить внезапную догадку. Так и есть! В бункере под землей связи нет, но за последние пятнадцать минут, пока я наверху, поступило три звонка от Макса. А звук в телефоне я так и не включила с прошлой ночи, вот и не слышала ничего. Ну, Макс, разъярилась я, нажимая на вызов. Если он вздумал загулять, заставив всех родственников на уши встать, я ему сейчас устрою! Трубку взяли с первого же гудка, как будто племянник только и ждал моего звонка.
— Макс! — рявкнула я. — Где тебя носит? Мария волнуется, наши с ума от беспокойства сходят. Ты чего вообще творишь?
Телефон ответил молчанием, полным раскаяния.
Впрочем, это Максу казалось, что он молчит. Я-то отчетливо слышала его сбивчивое дыхание.
— Макс, — я вспомнила про сломанный «финик», брошенный на стоянке ресторана, — ты свою тачку, что ли, реанимировал? Чего так долго? На запчасти ее там разобрали? Ну я этому охраннику устрою — мало не покажется.
Из трубки до меня донесся шумный вздох.
— Макс, — разозлилась я, — ты там что, нажрался с автослесарем?
И тут я осеклась. Племянник никогда бы не доверил свой ненаглядный «финик» чужакам, он бы вызвал ребят из своей мастерской. А так как в мастерской Макс не появлялся и работники не имеют никакого представления о его местонахождении, значит, дело не в джипе. И тут мне сделалось по-настоящему страшно. Потому что у Макса в жизни было две страсти — Маша и машины. Он бы не мог загулять, зная, что его драгоценный «финик» тоскует на стоянке под открытым небом. И он бы нашел способ предупредить жену, чтобы та не волновалась.
— Где Макс и кто ты такой? — резко спросила я.
— А ты долго соображаешь для вампира. — Голос был молодым и натянутым, как гитарная струна, которая вот-вот порвется.
Черт, черт, черт!
— А ты слишком тупой для охотника, — выпалила я. — Не видишь, что Макс — человек?
В ожидании ответа охотника в груди разливалось плавленое серебро. Только бы Макс был жив! Только бы охотник не пустил в ход колья.
— Да, — признал собеседник, — это очень забавно. Человек, который дружит с вампиром.
Дружит? Значит, он не знает о нашем родстве. Значит, Макс ничего ему не сказал и семье ничего не угрожает. Или уже не мог сказать? Меня захлестнула паника.
