Под каким-то предлогом я вышел из кухни.
Во дворе играл Игорь.
— Слышал, как разорялась Цветная Капуста? — спросил я.
— Слышал, — робко ответил он.
Я напустил на себя начальственный вид:
— Знаешь свой долг?
— Знаю, — ответил Игорь. — Только нельзя…
Его робость придала мне твёрдости и мужества.
— Долг обязывает нас! Слышишь, Игорь, операцию проведём немедленно!
— Я не буду…
— Значит, хочешь, чтоб тебя исключили?
— Не хочу! — испугался он. — Это моё первое общество, первое тайное общество…
— Тогда будешь помогать. Встретимся через полчаса под каштаном!
Мы с бабушкой ужинали, когда Цветная Капуста влетела на кухню.
— Неслыханное безобразие! — бушевала она, чуть не лопаясь от злости. — Вы, дворник, понимаете, что случилось? Да, конечно, вы ничего не знаете! Вы себе спокойно ужинаете, пока… Так вот, пора поговорить о вашей работе! Прежде всего мы проведём внеочередное собрание, потом очередное и тогда посмотрим, будете ли вы после этого так спокойно попивать свой кофеёк!
— Ну и пусть вытаскивают, кому надо! — вознегодовала бабушка, когда крик Цветной Капусты замер на лестнице. — Правила и так никто не выполняет. Это я знаю получше её — она-то ещё ни разу не заперла парадное. А не запирает затем, чтоб самой не выпускать Ковача с Ковачихой. Повадились они к ней ходить в последнее время. И какие у них там дела? Ясно, что тёмные, не то б не таскались сюда по ночам.
— Точно, — подтвердил я, хотя мне было всё равно, какие дела у Цветной Капусты с дядюшкой, дворником в доме, где живёт Йоже.
— Я у них что бельмо на глазу, — продолжала бабушка после недолгого молчания. — Ребята шумят во дворе — я виновата! Валяется на лестнице бумажка — опять меня к ответу. Теперь нашла кнопки. Хочет прогнать меня. Чем я ей мешаю?
Я чувствовал, что на сердце у бабушки лежит тяжёлый камень. Меня он тоже давил. Может, ещё сильней. В тот день я долго не мог заснуть. Как выполнять устав нашего общества, не навлекая на голову моей доброй бабушки новых забот и огорчений? Бабушка тоже не спала. Я слышал, как она ворочается на постели. Подойти бы сейчас к ней и во всём покаяться! Но глаза мои уже стали закрываться.
В воскресенье мы провели первую большую операцию. Чуть не полдня слонялись мы по городу, осматривая стены и заборы, забираясь в подъезды жилых и прочих зданий и даже в коридоры незапертых учреждений.
Все доски и стены на окрестных улицах были очищены от пегасов. Работали мы, разбившись на две группы: П+М и С+К. От Игоря толку было чуть, он едва годился на то, чтоб стоять в дозоре, да и тут при малейшей опасности обращался в бегство, даже не подав мне никакого знака.
