Он говорил спокойно. Мы прошли маяк, и, когда «Лорелею» закачало на волнах, я впервые почувствовала силу открытого моря.
На жестком сиденье сидеть было неудобно, потому я встала рядом с Анжело, держась рукой за поручень рубки.
Его хитрые, полные ожидания взгляды медленно менялись на восхищенные, но слегка разочарованные.
— Вы хорошо себя чувствуете? — полюбопытствовал он.
— Прекрасно! Спасибо. Если качка не станет сильнее, мне не о чем беспокоиться.
— Не о чем, — разочарованно повторил он. — Миль через пять мы войдем в архипелаг, там будет спокойнее.
— Это хорошо! А почему в Грэнит-Бей Уайгандов считают... странными? Из-за рода занятий профессора Уайганда?
Анжело, нахмурившись, пристально посмотрел на меня:
— Я бы так не сказал.
— Тогда почему? Должна же быть причина?
Он провел мозолистой рукой по густой копне черных локонов, подыскивая слова.
— Думаю, потому, что он эксцентричен!
— Но большинство гениальных людей эксцентричны!
— Да? Ну, тогда его эксцентричность не такая, как у других! — Раволи искоса взглянул на меня, словно испытывая неловкость. — Может быть, все дело в его профессии, как вы только что сказали. По-моему, большинство людей, которые всю жизнь грабят могилы и раскапывают тайны людей, умерших тысячи лет назад, ненормальны! Иногда я и своего отца считал сумасшедшим!
— А профессора Уайганда?
Он слегка повернул руль и посмотрел на компас.
— Профессора больше года не было на острове, мисс Стантон. Он вернулся только около месяца назад...
Я взглянула на упаковочные ящики в каюте:
— Он был в экспедиции?
— Нет. Эти вещи хранились специально для него. Джон летал на Средний Восток и сумел организовать доставку прямо к возвращению профессора. Эта штука лежала на каком-то складе, где профессор оставил ее восемнадцать месяцев назад. Наверное, потому она так и пахнет!
Я нахмурилась:
— А где же в это время был сам профессор?
— Не уверен, вправе ли я говорить вам об этом, — медленно произнес Раволи. — Но терять мне нечего, а он мне нравится. И всегда нравился. Я никогда не мог поверить в то, что услышал. На Уэргилд-Айленде вы можете от кого-нибудь услышать и похуже. Как я вам уже говорил, профессор слишком долго грабил могилы. — Он бросил пренебрежительный взгляд на корзины. — Когда все это упаковывалось, с ним что-то произошло. Словно удар! Бросив все, срочно полетел домой. Раскопки не закончил, могилу оставил открытой, людям не заплатил! Одним словом... сбежал!
Я уставилась на него:
