Ах да, та девица с физиономией, будто вырубленной топором, до самого подбородка закутанная в муслин, на этот раз синий. Он вежливо поклонился:
— Мисс Рассел.
На ее щеках появилось два красных пятна.
— Сэр Беннет Вулф. Для меня это большая честь.
— А мне казалось, вы назвали меня жестоким дикарем, — усмехнулся он, не в силах справиться с искушением.
— Вот почему я тебя люблю, — усмехнулась Филиппа и потянулась к его плечу, чтобы почесать животик Керо.
— Правда? — внезапно охрипнув, спросил он. С шумом, втянув носом воздух, он ощутил легкий аромат цитрусовых. И снова его охватило желание — острое, всепоглощающее… причиняющее массу неудобств.
— Я говорила о Керо, — прошептала она, и в ее глазах плясали смешинки. — Что же касается вас, скажите: вы умеете играть в шары?
— Нужно отправить зеленый шар как можно ближе к белому. Банк, да?
— Очень хорошо. И вы подаете шар снизу, а не бросаете в игроков.
Вот это да! Она флиртует! Дразнит! Он с самого начала находил ее возбуждающей, но, похоже, это утро станет самым серьезным испытанием для его выдержки.
— Не бросать в игроков, — повторил он, — и не бросаться на них.
Капитан снял Керо с плеча, посадил на ближайшее дерево и дал яблоко.
Игра началась. Филиппа, возможно, и предпочитала книги рыбалке, но в шары она играла мастерски. Не исключено, что ей помогали знания логики и математики. Но ему это было все равно. Он мог наблюдать за ней, что еще можно желать?
Он стоял за ее спиной, когда подошла очередь Вильгельмины катать шары.
— Я хочу снова поцеловать вас, — шепнул он и с интересом уставился на ее щеки — когда же они покраснеют. Не покраснели. А стоять так близко и не иметь возможности дотронуться до нее оказалось сущей пыткой.
Филиппа посмотрела ему прямо в глаза.
— Вас очень долго не было, — так же тихо ответила она. — Я же вам говорила, куда можно пойти, чтобы… утолить свою похоть. Вам нужна женщина, которая знает, что делать.
— Утолить похоть? — переспросил он и негромко засмеялся.
— Да. И не надо смеяться. Вокруг мириады других молодых женщин. Я не понимаю, почему вы поцеловали именно меня.
— Я поцеловал вас, потому что хотел поцеловать вас.
— А вы хотели поцеловать еще кого-нибудь после возвращения?
У любой другой девушки он бы спросил, не ревнует ли она, но Филиппа, казалось, совершенно искренне хочет понять, что он затевает. Любопытство. Эту черту он тоже находил неотразимой.
— Нет.
— Вот видите? Я это и имела в виду. Вы ни с кем не встречались, только со мной. Беннет сложил руки на груди.
