Однако не исключено, что она сама видела в Габриэле то же самое, что и он видел в ней: путь к неизвестному. Его вдруг озарило понимание того, почему он и Инесса никогда не должны заниматься любовью. Она отказала ему, увидев в его взгляде отражение другой. Но в то же время и он знал, что Инесса смотрит на другого, не на него. И все же, разве не могут он и она, рабы времени, оставаться самими собой и при этом быть совершенно другими в глазах каждого из них?
– Я не стану занимать место своего брата, – сказал он себе, трогаясь с места и направляясь в сторону охваченного огнем города.
Габриэль почувствовал горечь во рту. Он прошептал:
– Все говорит о прощании. Дорога, море, воспоминания, погребальные скамейки, хрустальные печати.
Он улыбнулся:
– Декорации для Инессы.
Инесса ничего не стала предпринимать, чтобы добраться до Лондона. К репетициям «Осуждения Фауста» она уже не вернется. Что-то удерживало ее здесь, словно она была обречена жить в домике у моря. Она вышла пройтись по берегу и вдруг почувствовала страх. Пернатые в воздухе затеяли драку, они бились с какой-то первобытной яростью. Дикие птицы не могли что-то поделить, она не видела, что именно, но явно, что было нечто, ради чего стоило бороться не на жизнь, а на смерть.
Зрелище испугало ее. Ветер внес сумбур в мысли. Она чувствовала, что ее голова раскалывается, как надтреснутое стекло.
Море внушало ей страх. Воспоминания внушали ей страх.
Ей внушал страх остров между берегами Англии и Франции, который все менее четко вырисовывался под бездонным небом.
Ей внушала страх мысль о возвращении по пустынному одинокому шоссе; шум леса казался ей невыносимым, хуже, чем гробовая тишина.
Как странно идти по морскому берегу рядом с мужчиной; их влечет друг к другу, но они испытывают страх… Габриэль уехал, но осталась ностальгия, которую он заронил в душу Инессы. Франция, прекрасный белокурый юноша; сливаясь воедино, Франция и юноша навевали такую тоску, о которой лишь Габриэль мог поведать открыто. Она нет. И втайне сердилась на него. Атлан-Феррара заронил в ее душу тягу к недосягаемому. Мужчина, которого Инесса отныне и всегда будет желать, но никогда не увидит. Атлан-Феррара же знал его. Он унаследовал сходство с прекрасным белокурым юношей. Потерянная земля. Запретная земля.
Ее охватило невыносимое предчувствие разлуки. Между ней и Габриэлем встал непреодолимый запрет, табу, которое никто не захотел нарушить. Инесса возвращалась одна в домик на пляже, шептала какие-то слова и ощущала, как этот запрет вторгается в ее душу и завладевает ее инстинктом. Она чувствовала себя пойманной, как в ловушке, между двух временных границ, которые никто не захотел нарушить.
