— Не смей со мной разговаривать таким тоном!
— Ты говоришь своему слуге, что я твоя жена, и при этом тебе не нравится мой тон! Я не знаю, действительно ли ты настолько глуп или оторван от реальности…
Тарик поцеловал ее. Хотя он никогда раньше не применял насилия по отношению к женщинам, в данный момент это был единственный способ заставить ее замолчать.
Кроме того, ему нравился ее вкус.
Мэдисон пыталась высвободиться, но он крепче прижал ее к себе.
— Можешь ненавидеть меня сколько угодно, хрипло произнес он, — но ты будешь мне подчиняться. Будешь меня уважать. — Его глаза потемнели. — А когда я отнесу тебя в свою постель, ответишь на мою страсть, потому что ты хочешь этого, habiba . Всегда хотела и будешь хотеть, несмотря на всю свою ненависть ко мне.
Он поцеловал ее снова, и на этот раз ее губы покорно приоткрылись. В этот момент им завладели более сильные и опасные эмоции, чем желание, бушующее у него в крови. На секунду он замер в нерешительности, но Мэдисон прильнула к нему всем телом, и он забыл обо всем на свете.
Подхватив ее на руки, Тарик отнес ее в комнату отдыха и закрыл плечом дверь. Он опустился вместе с женой на кровать.
— Я тебя ненавижу, — прошептала она, наклоняя его голову для очередного поцелуя.
Желание раздирало его на части, но он на этот раз не стал торопиться и медленно расстегнул ей рубашку и джинсы.
Догадывалась ли она, как сексуально в них выглядела?
Затем он начал покрывать поцелуями ее нежную грудь цвета спелого персика. Его рука скользнула ей под трусики, и Мэдисон вскрикнула. Пытаясь уцепиться за остатки здравого смысла, он заглушил ее вскрик поцелуем.
— Пожалуйста, — прошептала она, потянув за его рубашку. Он немного отстранился и, сняв ее, почувствовал, как ладони Мэдисон скользят вниз по его груди и животу. Когда ее рука накрыла его возбужденную плоть, он стиснул зубы и несколько секунд упивался мучительным наслаждением, после чего схватил ее запястья, пока не стало слишком поздно.
Мэдисон дрожала от желания, но он знал, что овладеть ею сейчас было бы неправильно.
Она ждала ребенка. Она устала. Разрывалась между ненавистью и желанием.
А ему было от нее нужно нечто большее, чем просто секс. Нечто, чему он пока не нашел названия.
В комнате было темно и прохладно. Тарик укрыл Мэдисон краем покрывала и положил ее голову себе на плечо. Ее дыхание щекотало ему кожу, когда он нежно провел рукой по ее животу, где рос их малыш.
— Спи, habiba , — мягко произнес он.
