Корр. После вашего рассказа я воспринимаю вас прежде всего как теоретика, математика, но, вероятно, такое восприятие не совсем верно. Все-таки геофизика — наука, которая невозможна без полевых исследований, и вы, видимо, осваивали ее не только в кабинетах.
В.С.
Да, я работал после окончания Московского геолого-разведочного института в 1955 году около десяти сезонов — сначала в Нижнем Тагиле на руднике III Интернационала, затем в Забайкалье, в бассейне реки Селенга, еще позже в Якутии и на Курской магнитной аномалии. Конечно, этот опыт дал мне как теоретику колоссально много — именно для понимания того, как соотносятся теория и реальность. Это касается не только учета каких-то инструментальных погрешностей или отклонений в прокладке профиля на местности — прежде всего это касается чувства того, какая огромная и прекрасная наша страна, я имею в виду не только Россию, но и весь Советский Союз. Пусть сегодня это не одна шестая, а одна седьмая часть суши, но все равно это крупнейшее и самое разнообразное в геологическом отношении государство мира. Здесь есть и платформы, на которых мощность чехла осадочных пород составляет даже до 15 километров, как в Прикаспийской низменности. Здесь есть и кристаллические щиты, выходящие почти на поверхность. Здесь есть и складчатости — например, девонская на Урале, мезозойская — Верхоянская, альпийская — на Кавказе. И все это огромное богатство нам еще предстоит изучить и в геологическом, и в геофизическом отношении.
Корр. Как вы, кстати, относитесь к идее разрешить куплю-продажу земли?
В.С.
Вы знаете, это совершенно чуждая нашему образу жизни идея. Ведь что значит продать землю? Это значит продать не только какую-то площадь, геометрическую поверхность, но, по большому счету, это значит продать какую-то часть планеты — вплоть до ее ядра. Одна американская компания умудрилась продавать даже участки Луны — и находились желающие. Как можно продавать то, что не принадлежит и не может принадлежать человеку? Продажа земли — очень вредный самообман. Я уже не говорю о том, насколько установление частной собственности на землю будет вредить, например, собственно научным исследованиям.
Корр. Владимир Николаевич, вы как человек науки остро переживаете ее нынешний кризис, связывая его с кризисными и даже катастрофическими явлениями в нашем обществе. Тема взаимоотношений науки и власти — это ваша тема. Как вы оцениваете нынешнюю ситуацию здесь?
