Хозяин Проливов | страница 4



— Хватит! Хватит! Замолчи! — всхлипывал Феб, но Марсий не унимался.

Любой зверь мог обидеть их, пока мать спала. Посчитать легкой добычей. Но, ни один хищник не посмел тронуть мальчика с солнцем и девочку с луной в руках.

— Довольно! — Аполлон уже не слышал рапсода. Долгожданные слезы, наконец, прорвали плотину и хлынули неудержимым потоком.

— У этой сказки счастливый конец, — с укором сказал Марсий. — А ты какой придумал для своей?

Но Феб молчал, прижимая к лицу руки. Из его души по капле вытекала вся тяжесть, накопившаяся за годы странствий. Он принял свою жизнь, простил ее и отпустил, как камень с горы. Не слишком заботясь о том, кому на голову тот упадет.

Легкость пустоты и свободы для новой дороги наполняла лучника. Марсий знал, что делал. Дети детьми, а Аполлон давно стал ему ближе собственной шкуры. Он не мог оставить его в таком состоянии. Теперь это был прежний Феб, веселый и язвительный. Гипербореец засунул флейту за пояс, перекинул лук через плечо и зашагал вниз, насвистывая себе под нос.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Святилище серпа

I

— Твои обвинения слишком серьезны. — Царица Тиргитао подняла руку, останавливая старую Гекубу.

Верховная жрица с достоинством опустилась на складной табурет и взяла в руку ивовый жезл с позолоченной кукушкой наверху. Она сказала все, и следовало только дождаться, пока возмущенный гул голосов в шатре умолкнет, чтобы потребовать от Совета решения.

Сырой ветер с улицы задувал под расшитый войлочный полог. По старому обычаю, Совет собирался вне городских стен, чтоб не нести разногласия в народ. Белую ставку разбивали в степи у подножия двугорбого холма, на вершине которого еще можно было различить остатки старого капища. Сегодня собравшимся необходимо было покровительство Девы, ибо то, что поведала верховная жрица, не лезло ни в какие ворота.

— Ты обвиняешь «живого бога» в повсеместной замене человеческих жертв животными. — Тиргитао медленно обводила глазами присутствующих — глав крупнейших родов, городских старейшин, высших жриц, заслуженных сотниц, — чтобы понять, какое впечатление произвели слова Гекубы.

Все подавленно молчали.

— Пусть «живой бог» объяснит нам свои действия, — проговорила Тиргитао, переводя взгляд на плетеную ширму, за которой во время советов, по обычаю, находился царь.

Послышался шелест тяжелых одежд, и высокая фигура в алой, шитой золотом накидке появилась из-за перегородки.

Все, кроме Гекубы и царицы, пали ниц и оставались лежать, пока «живой бог» не позволил им подняться.