Когда собаки второй раз затянули свою долгую песню, Пота не выдержал, ему стало так тоскливо, что хоть впору самому завыть. Он побежал в стойбище.
— Пота! — будто ветер прошептал на ухо.
Юноша остановился. Темнота раздвинулась и выпустила Идари.
— Что же ты так долго? Нам же… садись на корму, рули…
Идари собралась запротестовать, нельзя же мужчине грести, когда в лодке сидит женщина, но Пота поднял ее на руки и посадил в лодку. В эту ночь они переплыли Амур и на рассвете, не доезжая до стойбища Болонь, спрятались в тальниках в узком заросшем заливчике.
— Куда мы едем? — спросила Идари, влезая под теплое одеяло.
— Бежим.
— Куда?
— Тебе не все равно? — усмехнулся Пота и обнял жену. Только немного спустя он ответил: — Вниз по Амуру нельзя нам бежать, всюду людские глаза, не проскользнем. Понимаешь ты, каждый встречный человек, будь он хороший, плохой, брат, друг — все теперь нам враги, каждый из них укажет твоему отцу нашу дорогу. Вверх бежать — это одно и то же, что вниз. Решил я податься к озерским нанай, на горную реку Харпи, только надо ехать так, чтобы нас но видел ни один глаз. Ночью будем плыть, днем спать.
— Ты знаешь те места?
— На реке не заблудишься, плыви против течения — и будешь на истоке.
— Кого-нибудь ты знаешь из озерских?
— Нет.
— Как тогда жить?
— Вдвоем будем жить, подальше от людей. Мы поднимемся по Харпи как можно выше, дальше всех. Там зверя много, соболи есть.
Весь день беглецы пролежали под накомарником, грызли юколу, копченое мясо и боялись развести огонь, чтобы дымом не навлечь беду. В следующую ночь они выплыли на озеро Болонь. Когда утром Идари окинула глазом все озеро, она изумилась его размаху. Озеро, казалось, не имело конца и краю, оно сливалось с голубизной неба, так обманчиво отсвечивала гладь воды.
— Наверно, море такое, да? Другого берега не видать.
— Это нанайское море, — улыбнулся Пота.
После полудня подул низовик, он все свежел и свежел, вскоре на озере загуляли крутобокие волны в белых накидках. К ночи поднялся шторм, и озеро зашумело, зарокотало. Пота соорудил из бересты навес, перенес под него продукты, вещи. Шторм задержал беглецов.
— Нас уже ищут, а мы не можем дальше ехать.
— В такой шторм и они не выедут на Амур, — ответила Идари.
— Храбрая ты, на твоем месте другая не посмела бы сбежать.
— Если бы я не любила, тоже не сбежала бы.
— Ты не жалеешь, что ушла из дома?
— Нет. Только боюсь.
На другую ночь беглецы впервые наткнулись на человеческое жилье. Пота, задумавшись, не заметил, как заскрипели весла, и тут с берега внезапно залаяли собаки. Беглецы замерли. Их спасла темнота.
