Страшнее всего был голос Инга, без всяких интонаций, без гнева, без боли — это все стало обычным; и глубочайшие котлованы с грудами костей на дне — обычное; и появившиеся заросли траурных цветов — обычное; и смеющаяся девушка, родившая урода — тоже обычное…
Это был заколдованный водоворот, пляска смерти и ужасов. Все кружилось вокруг гибнущей без спасения Оринды.
Ирину опять тянуло к Ингу, к теплу человеческих чувств: тоска, любовь, беспомощность — все знакомое.
Она вернулась и спросила:
— Почему вы здесь, на этом корабле?
Инг не удивился вопросу, он как будто ждал его.
— Нас взяли проксимианцы по нашей просьбе. Они, наверно, хотели помочь нам… найти во Вселенной спасение…
Он говорил то очень быстро, почти захлебываясь словами, то очень медленно, как бы с усилием выдавливая из себя каждую фразу.
— Нкой… Он хороший, Нкой… Не надо бояться его. Он здесь потому, что хочет знать, как можно больше… хотя… и сам не понимает, зачем… Джой…
Инг, наверно, забыл, о чем рассказывал, и долго молчал.
— Джой, — подсказала Ирина.
— Джой… О! Тот из ненависти… Такие Оринду сгубили… Он говорит, что надо найти все такое, как у нас, и забрать. Это необходимо для нашей жизни… А еще…
Очень тихо в каюте Инга. Только ровная синева стен… Да стол в углу.
— Проксимианцы знают, в чем сила Джоя. Они хотели бы иметь его волю, его упорство… Он сильнее всех… И хочет… умеет хотеть… Я не могу до конца… Сил нет… Все, все равно… А он… он… очень упорный…
Инг устал от такой долгой речи. И заговорил о чем-то другом; это было для него гораздо важнее.
— Мне хорошо с тобой, Оона… Так хорошо, как будто… цветут сейчас элиссы… и время дождей уже прошло.
Ирина вздрогнула: она не выносила теперь, когда он ее называл Ооной.
— Ты мне рассказывал о Джое, Инг.
Она старалась быть спокойной.
— Ну, что Джой?! Я не хочу говорить о нем…
Он замолчал, но все-таки что-то вспомнил.
— А я… Я мечтал спасти Оринду. Не знаю, какое, но найти ей спасение… во Вселенной и, может быть, в вашем мире. Мечтал… И понял, что я ничего, ничего не могу…
Теплое сочувствие на лице Ирины сменилось состраданием и даже отчуждением. Он заговорил громче.
— Я не хотел тебе раньше говорить, но это правда, у нас почти нет возможности вернуться назад, вырваться из этих… этих…
Он поднялся во весь рост, размахивал руками над головой.
— …из этой… клетки… Есть лодка для спуска на планету. Одна!!! И только пять шансов из ста, что мы благополучно приземлимся… а скорее всего… смерть…
