— Пишите приказ, Виктор Робертович. Создать особую диверсионную группу по борьбе с тараканами. Долой обезличку. Ответственный за проведение карательной операции…
— Витя Мышкеев, — сказал старпом.
— …судовой врач Еременко. У него уже пролежни на спине.
— А кто же Витя Мышкеев?
— Вы осуществляете надзор и контроль, так сказять. Виктор Викторович на смену вахт приходил?
— Он в штурманской.
Я поставил лоцию Антарктиды на место и вышел в рулевую рубку.
Юра был в шортах и ослепительной рубашке, уже крепко загоревший, свежий. Сдержанно, но улыбнулся:
— Как ваши дела, старина? Пойдемте искупнемся?
— Сопроводить могу, купаться не буду. Уже сыпь и зуд. Не сполоснулся вчера пресной водой.
— Почему не пробовали щупать Паулу?
— Далековато, Юрий Иванович.
— Ладно. Плывите тут без меня.
Он ушел. Осталось ясное сознание того, что если я когда попадал в дурацкие ситуации, то все эти ситуации по сравнению с нынешней — игрушки, детский лепет.
Двадцатого мая семьдесят пятого года в Северном море, в самой его середине, на теплоходе «Фоминск», следуя на Лондон от Скагена, в двадцать три часа по московскому времени я глядел на закатные небеса в штурманский бинокль из окна капитанской каюты и критиковал Юру Ямкина за потерю им интереса к смотрению на небеса.
Основной же темой разговора был зеленый луч, который вспыхивает на закате и приносит увидевшим его счастье. Никто из нас такого луча не видел, и потому мы подозревали, что его и вовсе не бывает и все это обычные морские легенды. И вот, когда над горизонтом оставался крохотный сегментик исчезающего светила, кроваво-красный легкий сегментик, он мгновенно превратился из кроваво-красного в нежно-зеленый, прозрачно-салатный, а еще через мгновение — в пронзительно мерцающую зеленым точку.
В следующее мгновение горизонт был пуст.
Итак, луча мы не видели, его не было, но все остальное — было. И было именно в момент разговора о том, что зеленый луч приносит счастье. Когда промигнули эти несколько зеленых мгновений, мы не сразу смогли опомниться и только глядели друг на друга, спрашивая глазами: «Ты видел?»
Нас не так, может быть, и ошеломил бы самый зеленый луч, но то, что мы только что говорили о нем…
И в поисках объяснения я вспомнил, как испортилась моя гордость — электробритва «Филиппс», очень дорогая, проработала лет пятнадцать, и я ее уже называл Вечным Жидом — ни единого шороха за пятнадцать лет! И вот утром бреюсь — вполне автоматически бреюсь, без мыслей и образов на тему бритья. И вдруг мысль: «Да, действительно, поговорка: „Покупать дешевые вещи по карману только богатым людям“- удивительно верна! С какой кровью и мясом вырвал я из души шестьсот новых французских франков! Но вот и пятнадцать лет забот не знаю!..»
