К вечеру уже горел костер, на котором умельцы жарили свежую говядину. Кое-что раздарили по соседям. Откуда-то принесли брагу. Немного, правда, только по кружке на брата хватило. Но и то хорошо. Мяса было немерено. Казалось, хватит на неделю. Но ничего подобного. К рассвету не осталось ни кусочка. Все съедено подчистую. Еще и мало оказалось. Весь следующий день никто не хотел смотреть на солдатскую еду. Но не спроста видать коровы по полю ходили. На следующий день, когда уже стемнело и большинство спало, со стороны «чехов» затрещали автоматные очереди.
— Подъем! Тревога! — закричал вбежавший в блиндаж часовой.
— А кто тревогу объявил? Кто проверять приехал? — раздался из глубины блиндажа сонный голос.
Проверки с учебными тревогами проходили во взводе, ставшим образцово-показательным периодически. К ним уже перестали относиться всерьез. Расторопность солдат напрямую зависела от уровня проверяющего. А выстрелы? Ну и что? И так каждую ночь стреляют.
— Эй, тебя е… т кто объявил! — рявкнул первым проснувшийся и оценивший серьезность обстановки зам. ком. Взвода. — Сказано тревога, вот вскакивай и беги!
Кто спешно, а кто неторопливо, солдаты, разобрав оружие, разбежались по окопам. Владимир вместе с Валеркой, и еще двумя ребятами побежали в окоп своего отделения, где уже сидел Олег и посылал автоматные очереди в поле перед собой. Стрельба с обоих сторон велась не прицельно. Пули разрозненно пролетали с жужжанием над окопом. Ответный огонь тоже был в белый свет как в копейку. Несколько раз поле освещали ракетами. Но в высокой траве никого видно не было. Вскоре «чехи» прекратили стрельбу. Но отбоя тревоги не было, и до самого утра взвод просидел в окопах, время от времени, простреливая местность.
Этот инцидент, как и предыдущие подобные окончился без потерь с обоих сторон. Хотя бывало такое далеко не всегда. Не так давно было ВМГ, колонну сопровождали. Часть одна выводилась, вот и прикрывал ее полк. Обстреляли тогда, конкретно, ранили одного с их взвода, в ногу. В других взводах убитые были. Больше десятка человек тогда потеряли. Снова тряслись руки, до первого выстрела. Снова страх, страх, глушащий все инстинкты, становишься роботом. Чувство мухи под мухобойкой. Странно, но от страха пропадает и сам страх. Все кажется как со стороны, как мультфильм. А потом, когда все кончено и ты цел, эйфория. А уже потом, прокручиваешь в голове, что могло бы быть и волосы дыбом. А что быть могло, вон, перед глазами лежит. Нет, не привыкнуть к этому. Но прав народ: на миру и смерть красна. Все быстро забывается. Слезы, сопли не в моде. А иначе как? Начни только и думать о страшном, так с ума все сойдут. А так, покурили, посмеялись, поругались, вот и психотерапия. Ни один психолог лучше не проведет.
