БМП тряхнуло на очередном повороте. Вадим ухватил покрепче орудийный ствол. Карточка и письма Аллы, тонкие губы и неприятный прищур Камнева — все это было совсем недавно. Было и закончилось. От этого прошлого осталось ощущение узости, серости прожитого полугодия среди заснеженных сопок и острая боль от надуманных, а потому несбывшихся надежд.
«…А тут еще этот… — Вадим покосился на Муху, решившего сделать себе авторитет за счет молодого. Все было знакомо по прежнему месту службы, — Неужели везде один и тот же сволочизм?!»
БМП обрулила очередную скалу с густыми зарослями незнакомого Ваджиму кустарника. Еще раз забрызгала броню каплями воды из горной речки и остановилась.
— Приехали, — ткнул Вадима носком сапога Муха, — Слезай, молодой. Хватай мешки и топай за мной.
Вадим схватил зажатый между коленями РД, в котором лежали — мм минометные снаряды с вывернутыми взрывателями (их нес Мухин) и спрыгнул на гладкие катыши, устилавшие дно ущелья.
— Всем в «зеленку»! Командирам отделений обеспечить наблюдение! — с легким армянским акцентом раздался хрипловатый голос лейтенанта, командира взвода.
Солдаты, торопливо шурша галькой, один за другим скрывались в зарослях.
«Они чем-то похожи на нашу иву», — мелькнуло в голове у Вадима.
Мелькнуло и пропало. Мысли не фиксировали в мозгу — его внимание было сосредоточено на склонах гор, со всех сторон навалившихся на горстку людей. Если бы кто-нибудь спросил Варегова, о чем он сейчас думал, он бы удивленно пожал плечами:
— Ни о чем…
Солдаты расползались по камням, настороженно всматриваясь в складки громоздящихся скал, темные полосы расщелин.
Вадим не был исключением. Чужой опыт выживания электрическим зарядом вошел в него, и он автоматически повторял движения товарищей.
БМП за спиной рявкнула, выпустила из стеки эжектора черную струю дыма, качнула на башне человечка в шлемофоне и прижалась кормой к «зеленке».
Вадим задрал голову: через заросли по огромным бурым камням, улегшимся наподобие ступеней, уходила вверх тропа.
— Две тыщи триста, — пробухтел Муха, — Если скинуть высоту ущелья над уровнем моря, то по прямой до вершины останется метров четыреста. Лазил когда-нибудь в горы, Варяг?
Вадим не удивился, услышав свое давнее прозвище из уст малознакомого человека. Солдатская привычка сокращать фамилии на удобоваримый манер одинакова везде.
…-Четыреста метров, — повторил он вслед за Мухиным.
Варегов внимательнее всмотрелся в тень расщелины, шрамом рассекшей склон горы, по которой им придется взбираться.
