Нечего и говорить, что вне поля зрения редакторов и авторов французского издания осталась, конечно, и вся огромная документация, выпущенная в свет советским правительством и до и после 1926 года. А в этой документации немало драгоценных данных по истории как внутренней, так и внешней политики России и Европы в XIX веке. Но тут читателю помогут ориентироваться как наши примечания к главам, касающимся России, так и приложенный к нашему изданию очерк революционного движения в России в XIX веке.
Отметим немногие примеры некоторой «отсталости» труда Лависса и Рамбо, вызванной и обилием новой документации и ростом монографической литературы, вышедшей уже за последние 12–13 лет, т. е. после появления новейшего издания Лависса и Рамбо.
По наполеоновской Европе и по времени Реставрации за годы, прошедшие после появления последнего французского издания, появились последние два тома труда Дрио «Napoleon et Еuгоре» (1927), труды Анри Сэ «Esquisse d'une histoire economique et sociale de la Prance depuis les origines jusqu'a la guerre mondiale» (1929), Дешана «Sur la legende de Napoleon» (1931), последние пять томов исследования Кирхейзена «Napoleon I», моя работа, подводящая итог исследованиям об этом времени (Е. В. Тарле, Наполеон, Соцэкгиз, 1938). Появилось в 1928 году мое исследование об экономике Италии при Наполеоне «Le blocus continental en Italie». Вышли за эти годы вновь найденные письма Наполеона к Марии-Луизе («Lettres inedites de Napoleon I к Marie-Louise»), три тома «Memoires» королевы Гортензии (1926–1927) и целый ряд книг, указания на которые читатель найдет в библиографических приложениях.
Теперь Лависс и Рамбо едва ли оставили бы в неприкосновенности свой отзыв о 18 брюмера, слишком розовую характеристику положения Италии при Наполеоне, слишком одностороннее воззрение на 1812 год и на обстоятельства падения Империи. Наука внесла за эти последние годы также поправки в концепцию Лависса и Рамбо о церковной политике Наполеона. Монографии Латрейля «Napoleon et le Saint-Siege» и «Le catechisme de 1806», вышедшие в последние два года, вносят значительные поправки в соответствующее изложение Лависса и Рамбо: строжайше утилитарное воззрение Наполеона на церковь, фактическое ее использование в чисто полицейских и пропагандистских целях может теперь считаться не только вполне доказанным, но и должно быть признано богато иллюстрированным конкретными фактами. Объединительный процесс, приведший к созданию Германской империи в 1871 году, и вся история «бисмарковской Германии» освещены в настоящее время публикациями, вышедшими и до и после появления последнего французского издания Лависса и Рамбо, гораздо обстоятельнее и имение поэтому правильнее, чем у Лависса и Рамбо. Новейших публикаций редакторы и авторы естественно не могли знать, а с некоторыми из вышедших до 1925 года они недостаточно считались. Они не могли, прежде всего, использовать ряд томов огромной германской публикации документов «Die grosse Politik der europaischen Kabinette», а также французских публикаций, предпринятых после мировой войны французским правительством и уже давших ценнейший материал. Эти и другие документы заставляют гораздо глубже всматриваться в историю подготовки и проведения Бисмарком тех войн, которые привели к созданию Германской империи и к ее успехам после 1871 года. Механика провоцирования войн германской дипломатией вскрыта теперь с несравненно' большей глубиной и основательностью, чем это сделано у Лависса и Рамбо. Фейт-Валентин и другие исследователи новейшей истории Германии уже могли осветить ряд вопросов^ оставшихся в тени в то время, когда составлялся труд Лависса и Рамбо. У новейших исследователей уже нет и слишком положительной, почти хвалебной характеристики внутренней политики бисмарковской и вильгельмовской Германии. Точна так же шагнула наука вперед и в деле разработки некоторых вопросов истории Франции. Появились специальные монографии о буланжизме, о Панаме, о деле Дрейфуса.
