Крайне содержательны последние два тома, посвященные «концу века» (1870–1900). Тут особенно полезной для советского читателя окажется статья об Италии, о которой на русском языке имеется так мало книг. Очень доказательно характеризуется всегдашняя нелепость, искусственность и вредоносность для интересов Италии «союза» с Германией, причем цитируются слова итальянского министра иностранных дел Робиланта, сказанные им по поводу уже четвертый год существовавшего тогда (1886) союза Италии с Германией: «Положительно, Италия утомлена этим бесплодным союзом, и я слишком глубоко чувствую, что он всегда будет бесполезен для нас». Вообще следует заметить, что умение редакторов и авторов приводить в их кратких очерках всегда очень кстати подлинные цитаты из документов необыкновенно оживляет изложение, не говоря уже о том, насколько эта манера цитировать первоисточники повышает научную ценность всего труда.
Одним из больших качеств труда Лависса и Рамбо является удивительное по ясности, точности и вместе с тем немногословности изложение истории сложнейших дипломатических конфликтов и «вопросов», имевших в истории XIX века огромное значение, и развитие которых так сказалось и продолжает сказываться и в XX веке. Тут прежде всего следует назвать «восточный» (турецкий) вопрос, балканские дела, вопрос о Конго и вообще вопрос о разделе африканского континента. Об этих вопросах и конфликтах и об их истории постоянно и очень настойчиво вспоминается и в общих трудах, и в монографиях, и в книгах, и в журналах, и даже в газетах, часто делаются при этом беглые намеки, а что означают эти намеки, в чем заключались главные черты развития этих сложнейших явлений, — читатель далеко не всегда знает и не всегда может даже сообразить, где ему искать нужные справки и сведения. У Лависса и Рамбо все это рассказано кратко, логически связно, живо и толково.
К числу недостатков восьмитомника Лависса и Рамбо относится прежде всего недостаточно глубокая и совершенно неправильная трактовка колониальной политики европейских держав. Правда, и тут редакторы и сотрудники воздерживаются от того откровенного тона сочувствия европейским хищникам и захватчикам, от того явного высокомерия и пренебрежения, которые так свойственны подавляющему большинству буржуазных историков, когда они пишут о «колониальных народах», т. е., иначе говоря, о народах, сделавшихся жертвой захватчиков. Лависс и Рамбо и их сотрудника и тут стараются соблюсти объективный взгляд. Но далеко не всегда это им удается. Особенно ясно проступает положительное отношение авторов к «успехам» колониальной агрессии там, где речь идет именно о французских захватах. Говоря, например, об опустошительной войне, которую повел генерал Вюжо против героя национального сопротивления арабов. Абд-эль-Кадера, автор этой главы (т. IV, гл. X) явно сочувствует Бюжо и похваливает его за «правильный» способ ведения войны, а герцога Омальского за молодецкое изрубление защитников ставки Абд-эль-Кадера прц взятии «смалы». И дальше, говоря о судьбах Алжира уже при Наполеоне III автор распространяется о «благодетельном влиянии цивилизации». Более справедливы отзывы авторов, когда они пишут не о французских, а об английских колониях. В статье об Индии, например, отмечаются и жестокость английских завоевателей и ужасающие постоянные голодовки нищенствующего населения. Но и тут, на страницах, посвященных восстанию сипаев, автор этой главы, следуя прочной английской историографической традиции, вместо того чтобы дать развернутую картину вопиющих безобразий и насилий английской Ост-Индской компании, останавливается на внешнем, случайном предлоге, вызвавшем первый взрыв, и по шаблону говорит о знаменитом сале, которым сипаев заставили смазывать ружья, чем, мол, возбудили их фанатическое чувство, и т. д. Правда, даются вскользь и другие указания на причины недовольства, но все-таки не очень ясно. Разумеется, и речи нет о том углубленном анализе положения Индии, который позволил Марксу еще за четыре года до восстания предвидеть его неизбежность. О неистовых жестокостях голландской колонизации Явы и других островов Индонезии не сказано ничего, хотя о внешних событиях, связанных с голландским захватом, дан довольно обстоятельный очерк.
